Убийство Принца Оборотня
Шрифт:
Это помогло мне оторваться от нарисованных облаков, проносящихся над головой, и развязало мой язык.
— Ты не собираешься спросить, почему я это сделала?
Он отвернулся от того, чтобы положить свою колючую корону на туалетный столик. Отсутствие этих шипов делало его чуть более человечным, но потом я заметила полосатый хвост, обвившийся вокруг его икры, и эффект исчез.
Он поднял бровь.
— Что сделала?
Я стиснула зубы. Неужели он уже забыл? Неужели он забыл и мою сестру тоже? Горнило4,
Как только я овладела собой, я вздернула подбородок.
— Пыталась убить тебя.
— Ах, это? — Он пожал плечами. — Ну, я понял, что ты не наемный убийца. Так что я должен предположить, что у тебя есть какой-то ужасно скучный, бессмысленный человеческий разум. — Жестом он откинул одеяла на кровати, не прикасаясь к ним.
Внутри меня огонь вырвался из печи и побежал по моим венам. Я задрожала, сжав кулаки от почти непреодолимого желания подойти к нему и выцарапать ему глаза.
Мне пришлось выжидать. Мои руки были бы бесполезны против него, даже если бы я была достаточно быстра, чтобы дотянуться до его кожи.
Нет, я должна была заставить его думать, что я приручена. Учитывая, насколько чертовски разъяренным он был, это было бы нелегко. Но у меня было терпение. Я могла играть в долгую игру. Что такое несколько недель, когда я ждала десять лет?
Когда он повернулся ко мне, я была в некотором роде под контролем. Он приятно улыбнулся, расстегивая единственную пуговицу на рубашке. Если он думал, что на меня произведет впечатление мускулистый торс, то он не понимал артистических трупп — в них было полно мужчин, которые час за часом оттачивали свое тело на тренировках.
Я встретила его пристальный взгляд, придав ему скучающий вид.
Он невозмутимо расправил рукава.
— Тебе понравился твой первый день в жизни питомца?
Я сжала губы. Не стоит слишком быстро становиться ручной — у него возникнут подозрения. Плюс, я ничего не могла с собой поделать, когда от моего молчания у него дрогнула челюсть.
Он издал слабый стон, снимая рубашку. Он был таким мускулистым, как я и ожидала, крупным и сильным.
Но чего я не ожидала, так это его кожи. Полосы от его хвоста, темно-осенне-коричневого цвета, продолжались по всему остальному телу, опоясывая мощные руки, спускаясь по бокам. Когда он повернулся и бросил футболку на стул, я заметила, что она также прикрывала его спину.
В одном из цирков, с которыми мы иногда сотрудничали, была пара дрессированных тигров с востока. Его полосы напомнили мне их собственные — ломаный органичный узор, который иногда появляется у саблезубых котов.
Когда я встретилась с ним взглядом, на его лице была улыбка, отчасти ленивая, отчасти заискивающая. Он принял мое внимание за интерес. И все же, когда он расстегивал ремень, в его взгляде был вызов.
Он ожидал, что я отвернусь
К черту это.
И пошел он нахуй.
Я оказалась не тем, которого он ожидал. Небольшая нагота меня не смутила.
Не отводя взгляда, я расстегнула свою прозрачную юбку.
В его глазах что-то промелькнуло. Возможно, удивление? Или возбуждение?
Однако он не сбился с ритма, с треском выдернув ремень из петель.
Отступать нельзя.
Я опускаю юбку, оставляя только нижнее белье и лиф на косточках.
Его глаза сузились, когда он расстегивал ширинку. Я бы не стала смотреть на то, что он показал, — меня не интересовало содержимое его брюк. Но я бы не отвернулась и не покраснела, как он того хотел.
Вместо этого я распустила банты на плечах и потянулась назад, чтобы расстегнуть лиф. Это было легче сказать, чем сделать, и я прикусила язык, чтобы не выругаться.
Это вызвало ухмылку, когда он стоял там, расстегнув брюки и облегая бедра. Над поясом виднелись темно-каштановые волосы и основание толстого члена.
— Тебе нужна помощь, питомец? — Он произнес это не низко и хрипло, как мог бы Эрик, когда пытался соблазнить меня, а с дразнящей, игривой интонацией, которая говорила о том, что он был таким же незатронутым, как и я.
Я не был уверена, что это разозлило меня больше.
Я повозилась с крючками еще мгновение, прежде чем сжать челюсти и повернуться к нему спиной. Это не было похоже на поражение, если я не сказала этого вслух.
Его шаги были бесшумными, как у всех фейри, и только тот факт, что его смех стал громче, подсказал мне, что он приближался. Словами или без слов, я пригласила его в свое пространство и теперь ждала, затаив дыхание. Он не колеблясь прикасался ко мне весь день. Собирался ли он сейчас воспользоваться этим как возможностью обострить ситуацию?
У меня скрутило живот. Я бы не отступила, но это не значит, что мне бы это понравилось.
Что-то теплое коснулось моей спины, затем звук рвущейся ткани разнесся по комнате.
Я развернулась на каблуках.
— Я только хотела расцепить его, ты…!
Его широкая улыбка заставила меня замолчать.
Я не должна была с ним разговаривать. Я не доставляла ему такого удовольствия. Я прикусила язык и стянула изодранные остатки лифа. Следовало бы знать, что такой монстр, как он, не сможет относиться к одежде с тем уважением, которого она заслуживает.
С ухмылкой он проследил за моими движениями и скользнул взглядом по моей груди. Как тогда, когда он подарил мне ошейник — теперь это единственное, что я носила, кроме нижнего белья, — я вздернула подбородок.
Это было не шоу. Я была горда своим телом. Я работала над ним, оттачивал его более десяти лет. Это приносило мне деньги. Я заботилась о нем, а оно заботилось обо мне.
Я ни за что не собирался съеживаться под дерзким взглядом какого-то засранного принца.