Убийство Принца Оборотня
Шрифт:
Я использовала различные предметы со всей комнаты в качестве утяжелителей — стопку книг, небольшой сундучок, удивительно тяжелый подсвечник — а также приседала и делала выпады, поднимая их в различных конфигурациях.
Мои мышцы приятно гудели. Это была не та месть, к которой они призывали, но этого было достаточно, чтобы занять их на данный момент.
Я встала в стойку на руках, считала, пока держала ее, каждая часть меня участвовала в микрорегулировках, которые уравновешивали мое тело. Через десять секунд я опустилась и медленно, очень
— Что ты делаешь?
Удерживая равновесие, я подняла глаза и обнаружила, что принц сидит в постели и наблюдает. Его волосы разметались по плечам, растрепанные со сна, а брови сошлись вместе. Я не могла решить, из-за замешательства или раздражения его разбудили.
Я надеялась, что это последнее.
С глубоким вздохом я вернула свое внимание к упражнениям. Расставив ноги, я выпрямила туловище, пока не оказалась в сидячем положении, при этом касалась пола только руками.
Я чувствовала пристальный взгляд принца. Возможно, он действительно был сбит с толку. В конце концов, я сомневалась, что тяжелая работа вошла в его лексикон.
На счет десять я встала в стойку на руках, затем вскочила на ноги.
Он фыркнул и закатил глаза.
— Доверяю тебе портить утро, — он махнул на меня рукой, — чем бы это ни было.
Я стиснула зубы и выгнулась дугой. Я не доставлю ему удовольствия своим вниманием. Это была моя утренняя рутина, и я не собиралась позволять ему ее портить.
— Я должен был догадаться, что ты сделаешь что-то подобное. Ты даже секс портишь.
Затем он отослал своего партнера пораньше, потому что не смог насладиться этим без моего дискомфорта. Вернувшись в стойку на руках, я ухмыльнулась. Мой день быстро улучшался.
Я подняла одну руку с пола и демонстративно развела ее в стороны. Но когда я одарила его торжествующей улыбкой, на его лице не было того раздраженного выражения, которого я ожидала. Склонив голову набок, прищурив глаза, приоткрыв губы, он зачарованно наблюдал за мной.
Его взгляд скользил по моему телу, пока я удерживала равновесие, рука теперь немного дрожала. Наконец он встретился со мной глазами и быстро втянул воздух, увидев, что я поймала его. Хмурый взгляд встал на свое место, как будто захлопнулась дверь.
Его губы медленно скривились.
— Очень впечатляет. Было бы обидно, если бы ты потеряла эту руку, не так ли?
Мое сердце подпрыгнуло к горлу при напоминании об опасной игре, в которую я играла.
Я выпрямилась, грациозно, но быстрее, чем обычно.
Моя жизнь принадлежала ему. По дурацким правилам этой страны я принадлежала ему. В историях говорилось, что фейри ненавидят рабство, но, видимо, это не в счет.
Ухмыляясь, принц прошел мимо меня и вошел в большую дверь, которую я не заметила среди
К тому времени, когда он появился голым, я закончила свои упражнения. Я отказывалась смотреть на то, что болталось у него между ног, пока он прогуливался по комнате. Его походка заставила меня задуматься, не предпочел бы он все время быть голым. Я, конечно, не сомневалась, что он был бы против, если бы все видели его член. Мне не нужно было смотреть прямо на него, чтобы понять, что этого не стоит стыдиться.
Как и все остальное его тело, оно не было идеальным, как в учебнике по анатомии, который я когда-то видела.
За исключением его хвоста. Дело было не в том, что его тело было испорчено самим фактом его существования, а в том, что гладкое совершенство его золотистой кожи было прервано неровным шрамом посередине. И теперь, присмотревшись повнимательнее, я увидел, что там оно было немного искривлено, как будто его сломали.
Он порылся в шкафу.
— Я приготовил для тебя туалетные принадлежности в ванной. Очищающие средства и лосьоны, шампунь и кондиционер. Селестин упомянула о твоем… оперение, — он сверкнул улыбкой, как будто нашел собственную шутку ужасно забавной — требует некоторого ухода.
Мне не хотелось признавать, что что-либо из фейри было хоть в чем-то хорошим, но после ванны Селестины моя кожа казалась невероятной, и я никогда не видела своих волос такими блестящими. Даже порез на моем плече разгладился до тонкой красной линии. Во время упражнений он почти не болел.
— Ты наденешь его сегодня. — Он достал платье из шкафа, развернул его, чтобы показать мне перед и спинку. Мечтательный рассветно-розовый с золотым и пудрово-голубым оттенками, его прозрачная ткань создавала сложную игру цветов, которая притягивала меня.
Я хотела это. Покрой без рукавов подчеркивал бы мои подтянутые руки, а нижняя часть спины подчеркивала бы мускулистые плечи.
Он повесил платье на переднюю стенку шкафа, прежде чем повернуться к туалетному столику.
— Этот аромат дополнит твой собственный. — Он указал на флакон, затем посмотрел на меня долгим взглядом, прищурившись в расчете. — И, да, это будет идеально. — Он достал бархатный футляр для украшений.
Я ничего не могла поделать с шагами, которые предпринимала, притягиваясь все ближе, как рыба, выброшенная на берег.
Внутри блестела пара браслетов из бледно-золотого золота, каждый в форме крыла, с перьями, подобранными в мельчайших деталях. Я слегка выдохнула.
Принц улыбнулся.
Я никогда не скрывала своего тщеславия и не стыдилась его. Да, этого требовала моя работа. Но после смерти моей сестры, когда я вышла из темноты за кулисами и стала артисткой, это спасло меня.
Когда-то я заботилась о ней, помогала ей готовиться, репетировала и ставила хореографические номера.
С ее уходом у меня ничего не было.