Убийство Принца Теней
Шрифт:
Все мысли выветрились из головы Дрю. В комнате мгновенно стало слишком жарко, а между ног запульсировал еще один жар, когда она впилась в его аппетитный вид, впилась в каждый его великолепный дюйм.
Талемир Старлинг — фигура, вырезанная самими Фуриями, и он двигался, как грациозный хищник, выходя из ванны и не стесняясь прикрыться. Капельки блестели в темной копне волос на его скульптурной груди, где покоилась голубая драгоценность — единственное, что он носил. Вода стекала по животу и золотистой коже, испещренной шрамами.
Дрю
У нее перехватило дыхание.
Темный смех заставил ее обратить внимание на себя.
На губах Талемира играла лукавая улыбка.
— По-твоему, я похож на мастера теней? — В лесных глазах полыхало желание, которое совпадало с ее собственным. Каждая ее частичка напряглась под этим взглядом. Каждая ее частичка взывала к нему.
Дрю вдруг почувствовала себя слишком зажатой, настолько, что каждый вздох, вырывавшийся из ее груди, вызывал в ней острую потребность, напоминая о том, как сильно она хочет, чтобы к ней прикасались, чтобы он прикасался к ней. В ней разгорелся огонь.
Все еще обнаженный, он подошел к ней, оставляя за собой мокрые следы.
Когда он приблизился, она поняла, что это сапфир, который он носил на шее, женская драгоценность. Если бы его присутствие не было столь властным, она могла бы поинтересоваться, кому он принадлежит, но тут он оказался перед ней, настолько близко, что она почувствовала жар его мокрого тела, излучаемый наружу.
— Теперь ты мне веришь? — Его голос был низким и пронизывал ее до самых костей.
Жажда, пронизывающая ее, не была похожа ни на что, что она чувствовала раньше, — раскаленная до бела потребность, заставившая ее сделать шаг к нему.
Но это было не по-настоящему. Это была магия. Его темная сила пришла, чтобы забрать ее. Не было ни теней, ни когтей, ни крыльев, но он был чудовищем. Она была уверена в этом.
— Нет, — твердила она, хотя каждое ее движение говорило о том, что ей все равно. Она боролась со своим желанием, заставляя его подавить. — Мой браслет не лжет.
Что-то в глазах воина изменилось, и он потянулся за полотенцем, быстрым, сердитым движением закрепив его на бедрах.
— Значит, ты признаешь это? Ты вмешивалась в источник стали? Неужели ты не понимаешь, что все клинки из этого источника связаны между собой? Что, вмешавшись в источник, с помощью магии Фурий, ты ослабила оружие Боевых Мечей? То самое оружие, которое используется для защиты среднеземья?
Она насмешливо улыбнулась.
— Я ничего подобного не делала.
Он проигнорировал ее протест, его взгляд потемнел.
— Тьма растет из-за тебя. Тебе есть
— Из-за меня? А не из-за тебя? Теневой рейф, маскирующийся под Боевой Меч? Разве это не оскорбление для Тезмарра?
Он вздрогнул.
Ну вот, подумала она, опять эта болевая точка. Посмотрим, выйдешь ли ты играть. Она вынула кинжал, который прятала в ножнах.
— Знают ли твои братья по оружию, кто ты такой? — прошипела она. — Знают ли они, что, пока они сражались с тьмой, один из этих монстров был среди них? Возможно, ты все это время работал с ними. Возможно, именно твоя теневая сторона привлекла больше рейфов к той последней битве. Из-за этого пал твой друг…
Выражение его лица менялось, вены вокруг глаз превратились в черные паутинки.
Дрю не закончила. Этого было недостаточно. Еще недостаточно.
— Возможно, ты виноват. Возможно, это твоя вина…
Внезапно ее прижали к стене.
И тьма вырвалась.
4. ТАЛЕМИР
Талемир Старлинг стал единым целым с тьмой. Каждая частица силы, которую он пытался подавить, вырвалась на волю в жестоком порыве, пронеслась по венам, и тени вырвались из самого его существа. Ногти стали когтями, боль на мгновение ослепила его, а крылья вырвались из конических мышц спины в такой же агонии, и он подавил рев. Ночь и ярость свернулись глубоко внутри него, сжимаясь вокруг костей, угрожая разорваться и выковать себя заново из мрака и отчаяния.
От него, как дым, потянулись тени, принявшие форму кошмаров, преследовавших девушку, и закружились повсюду, дразня ее. Она с трепетом приставила кинжал к его горлу, но это не имело значения. Магия в нем была столь велика, что при одной мысли о ней клинок летел в противоположном направлении, отдаваясь на милость теней.
Он повелел кипящей черной массой силы. От него потянулись ленты ониксовой магии, обхватывая ее запястья и легко отрывая ее от своего тела. Несмотря на огонь в ее голубых глазах, она показалась ему хрупкой, не поддающейся всему, что он мог обрушить на королевство.
Где-то внутри себя он вцепился когтями в темноту. Она заманила его, и он поддался, позволил эмоциям взять верх над собой, позволил своей силе гнить в этой мрачной глубине его сознания, пока ее не стало слишком много, пока его истинная сущность не вырвалась на свободу. Ему следовало бы знать лучше. Он быстро усвоил, что повышенная эмоциональность означает, что он более подвержен потере контроля… и до сих пор ему удавалось сохранять контроль. За исключением самой темной ночи каждого месяца — именно тогда он переставал превращаться в монстра. Тогда тьма звала его, и ему ничего не оставалось, как откликнуться.