Убийство в ЦРУ
Шрифт:
— У своей матери. Она живет за городом.
— Прекрасно. Я позвоню вам туда.
— Почему бы вам не связаться со мной через Дэйвида Хаблера? Я намерена провести с ним много времени.
— Ого, кажется, кое о чем я наболтал чересчур много лишнего.
— Вовсе нет. — Она встала. — Благодарю.
Он тоже встал, пожал протянутую руку. Оба они взглянули на чек, оставленный официанткой на столе.
— Я заплачу, — сказала Кэйхилл, зная, что именно это он и хотел услышать.
— Да что вы, что вы, это же…
— Пожалуйста.
— Я определенно на это надеюсь.
Хотчкисс ушел. Кэйхилл, проходя через большой магазин, задержалась, чтобы купить матери набор необычных обеденных салфеток и книгу для своего племянника. Повернув за угол, она вернулась в гостиницу, откуда обзвонила врачей, производивших вскрытие Барри. Имена их она получила от «Рыжего» Сазерлэнда перед вылетом из Будапешта. Дозвониться удалось только до некоего доктора Уилларда Хаймса. Она представилась как самая близкая подруга Барри Мэйер и спросила, нельзя ли им договориться о встрече.
— Это еще зачем? — спросил он. Голос молодой.
— Просто для того, чтобы успокоиться самой и успокоить ее мать.
— Видите ли, мисс Кэйхилл, вы же знаете, что я не вправе обсуждать результаты вскрытия ни с кем, кроме надлежащих властей.
«Властей „Фабрики Засолки“», — подумала Кэйхилл. И сказала:
— Это я понимаю, доктор Хаймс, только вряд ли окажутся нарушены какие-либо установления и правила, если вы мне расскажете об обстановке, в которой проходило вскрытие, поделитесь своими не имеющими отношения к служебным обязанностям впечатлениями — только мне, доверительно, — о ней, как она выглядела, вот о таком всяком.
— Нет, мисс Кэйхилл, это совершенно исключено. Благодарю вас за звонок.
Кэйхилл успела вставить:
— Меня обеспокоило стекло, осколки которого нашли у нее на лице.
— Простите?
Кэйхилл продолжила. Она почитала кое-что о последних случаях, когда обе стороны, «убирая» агентов, пользовались синильной кислотой. Одним из убедительных свидетельств этого служили следы крошечных осколочков стекла, попадавших на лицо жертвы вместе с зарядом кислоты.
— Доктор Хаймс, у нее на лице было стекло.
Она пальнула почти наобум, но попала в самую точку. Врач несколько раз давился словами, прежде чем выговорил:
— Кто вам сказал про стекло?
Это все, что ей требовалось, чего она хотела.
— Один общий знакомый, который был в аэропорту и видел ее сразу после того, как она умерла.
— Я не знал, что там был ее знакомый.
— А вы были в аэропорту?
— Нет. Ее привезли сюда, в больницу, и…
— Доктор Хаймс, я искренне благодарна вам за возможность поговорить с вами. Вы щедро тратили свое время, и, я уверена, мать Барри оценит это.
Кэйхилл повесила трубку, села за маленький столик у французского окна и на почтовой бумаге с эмблемой гостиницы написала в столбик:
ЗНАЛИ,
Доктор Джейсон Толкер
Стэнли Подгорски
«Рыжий» Сазерлэнд
Коллетт Кэйхилл
Оперативник в Лэнгли
Доктор Уиллард Хаймс
Марк Хотчкисс?
Дэйвид Хаблер?
Мать Барри?
Эрик Эдвардс?
Золтан Рети?
КГБ?
Другие??? Другие поклонники — Другие в литагентстве — Другие в будапештской резидентуре — Весь мир.
Она покосилась на то, что написала, порвала бумагу на мелкие-мелкие клочки и подожгла их в пепельнице. Затем позвонила вниз и предупредила дежурную, что на следующее утро уезжает.
— Надеюсь, вы довольны пребыванием у нас, — сказала дежурная.
— О, разумеется, очень довольна, — ответила Кэйхилл. — У вас здесь все точь-в-точь так прелестно, как мне рассказывала мисс Мэйер.
7
Тортола, Британские Виргинские острова
Двухмоторный турбовинтовой самолет компании «Эйр Би-Ви-Ай» из Сан-Хуана совершил посадку на острове Биф и подрулил к небольшому зданию аэровокзала. По трапу сошли тридцать пассажиров, в их числе Роберт Брюстер и его жена Элен. Семейная пара выглядела уставшей и помятой. В Сан-Хуане произошла задержка с вылетом, перелет рейсом «Эйр Би-Ви-Ай» пришелся на жару, крошечные вентиляторы над креслами лишь гоняли по салону теплый, влажный воздух.
Чета Брюстеров прошла паспортный контроль, таможню и направилась к желтому «мерседесу» на стоянке у аэровокзала. Элен Брюстер забралась в машину. Ее муж, сказав водителю-туземцу: «Я ненадолго, всего несколько минут», — подошел к телефону-автомату и, сверяясь с записью на бумажке, набрал номер.
— Мне нужен Эрик Эдвардс, — сказал он женщине, снявшей трубку. — Он ужинает с вами вечером.
Вскоре к телефону подошел Эдвардс.
— Эрик, это Боб Брюстер.
— Приветствую, Боб. Только прилетели?
— Да.
— Довольны путешествием?
— Не особенно. Элен чувствует себя неважно, а я растекаюсь. Жарища.
— Ну, неделька приятного отдыха тут поднимет вас на ноги и освежит.
— Уверен, так и будет. Жаждем снова увидеться с тобой.
— Я тоже. Надо собраться.
— А что, если выпить по рюмочке уже сегодня вечером. Мы доберемся до отеля, освежимся и…
— Вечером я занят, Боб. Давай завтра, а? У меня свободный день. Пройдемся по морю на яхте, я приглашаю.
Брюстеру было все равно, к тому же он слишком обессилел, чтобы обсуждать дальнейшие планы.
— Не знаю, как Элен, — сказал он. — Позвони мне утром. Мы остановились в «Проспект-риф».
— Передай от меня привет тамошнему управляющему, — оживился Эдвардс. — Он мой хороший приятель, может, даже угостит тебя стаканчиком по случаю знакомства.