Убийство в токийском Американском клубе
Шрифт:
– Согласен, - кивнул Дж.Б..
– А что в клубе произошло той ночью? Горди перемещал тело и... э... голову...
– Да, но он лишь хотел избавиться от улик, перемещал всё подальше от мяса. И то, что он оказался тогда на кухне - чистое совпадение.
– А что Горди рассказал Такэсите-сан о... э... о том, как он это сделал?
– поинтересовался Дж.Б..
– Он сказал, что услышал приближение лифта, когда положил голову в ведро. Забежал в туалет в служебной раздевалке, через несколько минут вышел. Того человека уже не было. Ещё он сказал Такэсите-сан, что кто-то в его отсутствие вытащил тело
– Зачем это нужно было делать?
– Я знаю, получается странно, - заметил Кавамура.
– Услышав эту историю, я подумал, что мистер Спаркс, запаниковав, ничего не соображал и уж тем более не запоминал. Он обмолвился Такэсите-сан, что втащил тело снова в тележку и спрятал.
– Где спрятал?
– Вот этого он не сказал, а Такэсита-сан не спрашивал.
– Но это же полнейший абсурд, - возразил Дж.Б..
– Кому понадобилось вытаскивать обезглавленный труп из тележки?
– Никому. В том-то и дело. Тело, прислонённое на полу к стене - это был Пит, только что убитый. Спаркс, не зная об этом, именно его и спрятал.
– Предположим, что так. Что произошло потом?
– Батч сказал нам, что следовал за своим отцом с верхнего этажа, где был организован вечер-танцы, до уровня кухни.
– С какой целью он туда шёл?
– Никто не знает. Может быть, контролировал работу.
– Я имею в виду, - уточнил Дж.Б., почему он следовал за Питом?
– Потому что хотел продлить контракт. А Пит был категорически против.
– Откуда вам об этом стало известно?
– Ваш казначей Би... э... мистер МакКаунтер сказал, что Пит подыскивал нового директора по развлекательным программам.
Боже мой, глубоко вздохнул Дж.Б., представив, как маленькую рыбку поедает крупная.
Капитан Кавамура опять поднялся, закрыл дверь, повторил манипуляцию с виски и вернулся на место.
– Надеюсь, вы понимаете, - проговорил он, - что Батч себя не контролирует, в его признании нет и сотой доли ясности. Он будто свихнулся.
– Да уж... как минимум. А что было потом?
– Батч хотел добиться, чтобы генеральный менеджер изменил своё решение и не увольнял его. Батчу нужно было остаться в Японии. Они спорили в лифте, когда спускались. Пит, вероятно, заупрямился. Наверное, это их слышал мистер Спаркс на уровне кухни.
– И...?
– Дж.Б. заёрзал в кресле, представляя жару, пот и шум в той части здания.
– А дальше могло быть так: Пит выходит из лифта с Батчем, продолжающим настаивать на своём. Пит видит тележку в неположенном месте, не у стены, как остальные.
– Тележку Горди?
– Да. Пит, вероятно, покатил её к стене. Батч последовал за ним, обозлённый. Судя по всему, Пит вдруг наклонился, заглядывая в тележку.
– О-о-й!
– Вот именно - ой! В этот момент, я полагаю, и возник план Батча. Ваши люди, насколько мне известно, пользовались при нарезке ростбифа специальным ножом, лежал он на разносе...
– Да я знаю.
– Так вот, Батч его схватил. Кстати, Дж.Б., на этом этапе моим людям было трудно заставить Батча говорить о чём-либо кроме того как выглядела шея вашего генерального менеджера сзади, когда он склонился над тележкой.
– Господи, как это отвратительно!
– Ещё более отвратительно то, что он объявил
– Какой кошмар! Такого в моей жизни ещё не было, - Дж.Б. от возбуждения попробовал встать.
– Тело, рухнув на пол, привалилось к стене. Вы помните следы крови?
– Боже мой, - вымолвил Дж.Б. и сел. И выпил залпом половину жидкости в кофейной чашке.
– Батч прошёл в раздевалку и сунул нож в шкафчик подальше от двери.
– В шкафчик Такэситы-сан.
– Да, Такэситы-сан. Он ведь старший на том этаже. Подходящее, однако, место для улики. Но я не думаю, что Батч знал, чей это шкафчик.
– А Горди, тем временем, вышел и обнаружил тело на полу?
– Да, - подтвердил Кавамура.
– Пит, должно быть, откатил тележку достаточно далеко перед тем, как был убит, потому мистер Спаркс не обнаружил её на месте.
Капитан Кавамура снова проделал манипуляцию с виски, только в этот раз взглянул на бутылку, прежде чем её спрятать.
– Затем, - продолжил он, - Батч вернулся в комнату и взял тележку, чтобы перевезти тело.
– Минуточку, - прервал его Дж.Б..
– Он оставил... э... тело своего отца на полу. А Горди, считая, что это труп охранника, спрятал его. Но разве Батч не нашёл странным, что тело уже в тележке с... э... головой Пита?
– Трудно сказать. Ведь он взял в любовницы жену своего отца. Убил собственного отца. И не находил в этом ничего странного. Он сказал моим людям, что его не волновало - и даже не было интересно - как тело попало в тележку. Он с этой тележкой поднялся на лифте и сбросил содержимое в бассейн. Место очень подходящее, чтобы таким образом унизить человека до конца - так сказал нам Батч.
– Вот дерьмо!
– не выдержал Дж.Б.. Он откинулся назад в кресле. Глаза его уставились в потолок над Кавамурой. Зелёная краска местами облупилась.
– Должно быть, он душевнобольной.
– Это верно, - согласился Кавамура.
– Или, по меньшей мере, у него кратковременное умопомешательство, - проговорил он.
– Но где всё-таки тело Пита? Вот задача...
– Н-да, - молвил Кавамура, - недостаёт последнего штриха в этой истории.
ГЛАВА - 36
Солнце нового дня - понедельник, хуже не придумаешь - уже зардело на горизонте, когда машина полицейского департамента Адзабу доставила Дж.Б. Калхэйна к парадным ступенькам здания, в котором находилась его квартира. Уикэнд получился что надо, если не сказать больше.
Суперпраздничный обед с танцами в пятницу поначалу обещал стать суперуспешным. Всё необходимое как будто имело быть и атмосфера сложилась весьма приятная и расслабленно элегантная. А ведь нелегко, размышлял Дж.Б., организовать что-либо подобное в клубе, объединяющем три тысячи пятьсот семей из сорока четырёх стран. Это же не только куча людей, нужно ведь ещё учитывать множество национальных особенностей и причуд: суси, поп-корн, красное вино, вест-индская музыка и мормонский хор - всё это прекрасные вещи сами по себе, однако необходимо, чтобы эти составляющие плавно вливались в организованное целое. Только в том случае, если это целое достаточно органично и в достаточной мере впечатляет, люди из разных стран могут забыть свои неповторимые личные особенности.