Убийство в Верховном суде
Шрифт:
— Так любители величают для краткости две одноактные оперы: «Сельская честь» и «Паяцы». Их обычно исполняют вместе, в одном спектакле, поэтому среди посвященных они известны как «Се-Па». Так вы не возражаете против посещения оперы?
— Я вижу, вы большой любитель.
— Почти профессионал. Если бы вы слышали, какой у меня тенор прорезывается в душе!
— Можно мне ответить на этой неделе? Я вам позвоню.
— Буду рад.
Ее машина стояла совсем рядом с рестораном. Теллер проводил Сюзанну, помог
— Спасибо за ужин, — сказала она, усаживаясь за руль, — по-моему, он вполне удался. Мне только неловко, что заставила вас платить, ведь выбирала-то ресторан я сама.
— И выбрали безошибочно. Кроме того, общение с вами того стоило. Мне ужасно нравится с вами беседовать.
— Благодарю за комплимент. Знаете, я в опере полный профан. Но очень хочется посмотреть… как, я забыла, называется спектакль?
— «Се-Па». Замечательно, что решились. Тогда на неделе созвонимся.
Теллер стоял и смотрел вслед ее автомобилю. Потом сел в свой и поехал по М-стрит, на Северо-Запад, в Джорджтаун. Машину он припарковал в нарушение всех правил, презрев угрозу нового начальника дорожной полиции беспощадно карать сотрудников, злоупотребляющих служебным положением. Обогнув квартал, он зашел в клуб «Джулио».
В помещении было темно, тесно и накурено. В зале, удлиненном и узком, полпространства справа занимал бар. В середине противоположной стены располагалась крохотная эстрада для музыкантов. Сегодня на ней восседал сам Джулио, владелец клуба, в окружении клавишных инструментов: органа, акустического и электрического пианино, а также электронного ритмического устройства, воспроизводящего звучание ударных.
— Здравствуй, Марти, — окликнул Джулио Теллера, как только тот сел на единственный незанятый табурет у стойки. Всего их в помещении было десять, однако семь занимали пожилые женщины, все до одной добрые знакомые Теллера. Официантка, не спрашивая, принесла ему джин со льдом. Тем временем Джулио стал наигрывать попурри из полузабытых песен, однако по-прежнему популярных в клубах любителей старых песен — тех, кого тянет на огонек попеть и избыть одиночество. Он играл «Будь у тебя тюльпан в волосах», «По реке по-над берегом», «Чем не красотка?», и Теллер пел вместе со всеми. Но уже часом и четырьмя порциями джина позже он упоенно солировал с микрофоном в руках, исполняя свой коронный номер: Фрэнка Синатру со всеми его ужимками. Он словно вытягивал звуки из глубины души, баюкал их, полуприкрыв глаза, и вдруг менял темп, силу голоса, к огромному восторгу присутствующих.
— Спокойной ночи, Марти, — попрощался с ним Джулио, когда Теллер встал со своего места, нетвердо держась на ногах. Той же шаткой походкой он, помахав рукой остающимся, направился к двери.
— Спой «Ко мне, ко мне», — попросил некто пьяный от стойки, плохо ворочая языком.
— В следующий раз, — пообещал Теллер.
— Отцы и дети, тоже мне проблема! — проворчал он сварливо, укладываясь спать.
Глава 9
— Итак, подытожим, что у нас есть, — обратился Теллер к собравшимся у него в кабинете детективам, внушительный контингент которых недавно предпринял вылазку в Верховный суд, сняв предварительные показания почти со всех сотрудников, в том числе и девяти верховных судей.
— Должен сказать, я чувствовал себя полным идиотом, допытываясь у члена Верховного суда о его местонахождении в вечер убийства Сазерленда, — сказал один из них.
— Ну и где он находился? — спросил Теллер.
— Со мной беседовал не «он», а «она», судья Тиллинг-Мастерс.
— Это не меняет дела. Так где она находилась?
— В гостях, на званом ужине, вместе со всей семьей.
— Это соответствует действительности?
— Полностью.
— Так, кто у нас следующий?
Они прошли весь список, из девяти верховных судей алиби подтвердилось только у шестерых.
— У кого из судей алиби зависли? — спросил Теллер.
— У Коновера, Поулсона и Чайлдса.
— Они сообщили ложное местопребывание?
— Да нет, просто у них алиби оказались не совсем достоверными, — вмешался ражий сотрудник по фамилии Вазилоне. — Посуди сам, Марти, Поулсон, по его словам, должен был весь вечер находиться на приеме. Я поговорил с одним из гостей, так вот, он рассказал, что Поулсон ушел с приема совсем не в то время, которое назвал мне. Я пока не связывался с другими приглашенными.
— Так, что у Коновера?
— Коновер показал, что был дома, работал над статьей.
— Супруга?
— Вне дома, в гостях, так, по крайней мере, считает ее муж. На вопрос о недавно нанятом помощнике по дому он ответил, что на этот вечер вообще отпустил всю прислугу.
Теллер поковырял мизинцем в ухе.
— Чайлдс?
По Чайлдсу выступил другой детектив:
— Судья Чайлдс пробыл весь вечер в аэропорту, чинил свой самолет, согласно его показаниям.
— Не поздно ли?
— Именно так я и поставил вопрос, Марти. Он ответил, что другого времени выкроить не смог.
— Подтверждения получены?
— Частично. Дежурный охранник по стоянке сообщил, что видел его в тот вечер несколько раньше, но когда точно он уехал домой, не знает.
— Ну, хорошо, с начальством худо-бедно разобрались. Как обстоят дела с аппаратом? — Ему передали список сотрудников Верховного суда, которые не смогли убедительно объяснить своих перемещений и занятий в тот вечер.