Убийство. Кто убил Нанну Бирк-Ларсен?
Шрифт:
— Не-а.
— Ладно. Тогда я допью твою долю.
Они оказались на грунтовке. На кочках фургон подбрасывало и бросало в стороны.
— Черт, где это мы?
— Почти приехали.
— Пернилле убьет нас, если не вернемся к торту. — Он поднял банку. — За женщин! — И отхлебнул добрую треть.
Сверху раздался глухой нарастающий рокот. Потом по небу пронеслась тень в ярких точках огней. Бирк-Ларсен проводил пассажирский авиалайнер глазами. Тот заходил на посадку.
— Эй, тут же рядом аэропорт. Какой
— Я хотел показать тебе кое-что. Мы быстро. И сразу обратно.
— Пернилле…
Фургон опять тряхнуло. В свете фар Бирк-Ларсен увидел, что под колесами щебенка, а вдоль обочин каналы. Подсвеченный бледным сиянием луны за облаками, перед ними вырастал лес. Какое-то смутное воспоминание пробивалось к Бирк-Ларсену через пивное опьянение.
Вагн Скербек помешал ему поймать ускользающий образ из прошлого:
— А помнишь, как мы с тобой ездили на ночную рыбалку?
— К черту рыбалку, Вагн. Где эта проклятая собака, наконец?
Они оказались среди деревьев. Голая серебристая кора, тонкие стволы, тянущиеся кверху, как руки мертвых из-под земли.
— Мы всегда так мерзли. И ни рыбешки ни разу не поймали.
Фургон двигался почти со скоростью пешехода, но все ехал и ехал, выкарабкиваясь из одной колдобины и тут же попадая в другую. Бирк-Ларсен чувствовал, что впадает в какую-то тягучую пьяную прострацию.
— Ты сказал, что, если мы не привезем Пернилле обещанных угрей, она решит, будто мы не рыбачили, а сидели в баре. Видел бы ты свое лицо, когда я принес рыбу. Но ты никогда не спрашивал, откуда она взялась.
— Вагн…
— А я стащил ее из чьей-то ловушки.
— Ну и что?
Скербек кивнул:
— Вот-вот. Ну и что. Главное, что все улажено. А как — знать не обязательно, и тогда ты можешь спокойно спать по ночам. Какая тебе разница?
Он нашел место, которое искал, остановил машину, поставил ее на ручной тормоз.
Вокруг — светлые стволы в слабом лунном свете, глубокие канавы по обеим сторонам дороги и ни единого признака жизни.
Скербек выскочил, пошел к задним дверям фургона, открыл их. Бирк-Ларсен вздохнул, отхлебнул еще пива. Решил, что и ладно, все равно нужно отлить. Он выбрался наружу, пошатываясь, обошел фургон.
Вагн Скербек переоделся и стоял перед ним в полном охотничьем обмундировании: высокие черные сапоги, длинный плащ защитного цвета, через плечо ружье. Из фургона он вытаскивал вторую пару сапог.
— Тебе они понадобятся, Тайс.
— Что это?
— Надевай, живо!
Потом он дотянулся до обрезка бруса в кузове, взял его в обе руки.
— Поедем домой, — со вздохом произнес Бирк-Ларсен. — Пернилле…
Он даже не увидел, как взлетел тяжелый брус. Удар пришелся в висок, и Бирк-Ларсен всем весом упал на дверь фургона, а оттуда осел тяжелым кулем на землю. Глаза заливала кровь.
Скербек
— Не прикидывайся, вставай.
Сам он вынул большой электрический фонарь из фургона, включил свет, потом закрыл дверцы.
— Ладно, к черту сапоги, — решил он. — Давай, пошел.
И толкнул Бирк-Ларсена вглубь леса.
Через десять минут Лунд остановила машину возле моста, где было найдено тело Нанны, и пошла к лесу по длинной прямой тропе. Пернилле спешила за ней следом. Где-то за их спинами вспыхивали синие огни, слышны были голоса людей, переговаривающихся по рации. Низко пролетел вертолет, пронзая лучом света мрак Пинсесковена.
У нее был только один слабенький фонарик, да тусклый свет луны просачивался сквозь тонкие облака. Опять зазвонил мобильный.
— Я подключил пару машин и кинологов из аэропорта, — услышала она голос Брикса. — Они нашли фургон. Он пуст.
Она вспомнила лес, в котором велись поиски три недели назад: лабиринт из троп и дорог, перерезанный во всех направлениях каналами, с расползающимися пятнами топких болот. Часть дорог завалена деревьями, другие стали непроезжими после недавнего ливня.
— Собаки… — начала Лунд.
— Собаки взяли след, — сказал он. — Идем за ними.
— Сколько у вас людей?
— Пять патрулей. Где вы?
— В лесу. Думаю, впереди вас. Нужно спешить.
Она слышала лай, различала свет фонарей. Присмотревшись внимательнее, она сориентировалась и вытащила карту — одну из тех, что раскладывает повсюду администрация заповедника. Вспомнила, как ухмылялся Ян Майер, держа под мышкой дохлую лису с проволокой и бойскаутским платком вокруг шеи.
Лунд двинулась вперед, Пернилле шла за ней.
Тайс Бирк-Ларсен ковылял первым. За ним шагал Вагн Скербек с ружьем в руке.
— Живей, — велел он, когда Бирк-Ларсен привалился к серебристому стволу.
Деревья становились толще, росли чаще. Под ногами был папоротник и прелая листва.
Лай собак в отдалении, голоса людей…
Бирк-Ларсен оступился, перешагивая яму с водой, свалился на мокрую землю, забарахтался в грязи.
— Вагн…
Скербек посмотрел на испуганного, окровавленного человека у него под ногами.
— Что ты делаешь, Вагн? Что…
Вместо ответа Скербек выстрелил, направив ружье на поросший лишайником пень в шаге от лица беспомощного Бирк-Ларсена.
Собаки лаяли громче, голоса приближались с каждой секундой.
— Вставай. Иди, — сказал он. — И не останавливайся. Уже недалеко. Недолго.
Лунд услышала выстрел. Пернилле слабо и тонко вскрикнула.
Потом тишина. Больше не стреляли.
Голос Брикса в гарнитуре Лунд:
— Что происходит?
— Я не знаю.
— Вы недалеко?