Уцелевший
Шрифт:
Де Ришло приподнялся и пронзительно уставился на Итона, сводя седые кустистые брови к переносице.
— Началось, — молвил он серьезно и резко. — Началось! Берутся за Ричарда. Впрочем, этого следовало ждать...
— Почему? — задиристым тоном осведомился Итон.
— А потому, любезный друг, что вы ни единому слову моему не поверили. Вот и ломятся в самую ненадежную амбразуру... Сознавайтесь, ведь вы убеждены: Саймон и герцог — двое великовозрастных остолопов, задумавшие поиграть в сражение со злым волшебником?
— Не совсем
— Однако?..
— Знаете, — окрысился потерявший самообладание Ричард, — рассказы насчет черной магии, мессы того же цвета, козлов и баранов... Галиматья собачья, вот что это! Авторы идиотских руководств на сотнях страниц описывают огненные мечи, тетраграммы, дьявольскую aqua tofan’y, которая чуть ли не сильнее всех боевых газов вместе взятых, а в итоге? Да ни черта в итоге! Лишь только заходит речь о практике, шарлатаны с умным видом сообщают: сие не для непосвященных, чересчур ужасные последствия грозят баловникам... Повторяю...
— Извольте не поминать князя тьмы. Хотя бы не вслух, — раздраженно и повелительно сказал де Ришло.
— Повторяю: собачья и свинячья чушь!
Мари-Лу смотрела на мужа с изумлением. Воспитанный, сдержанный Ричард начинал вести себя, словно уличный задира. Правда, он и раньше не особенно стеснялся в выражениях, но никогда не разговаривал столь грубо, напористо, самоуверенно. А уж тем паче с лучшим другом дома.
Герцог не отрываясь глядел на Итона. Затем положил ему на плечо ладонь.
— Иными словами, я старый суеверный болван?
— Да не совсем так... Вам крепко досталось, обоим, — вот и заработали перегруженные мозги невпопад.
— Ричард! — негодующе воскликнула Мари-Лу.
— Н-да, — сказал герцог. — Ладно, mon ami. Поутру хоть на дуэль вызывайте, но сейчас прошу о личном, бесконечно важном одолжении: скрежещите зубами, но ради старого дурака не пытайтесь покинуть пентаграмму. А там будет видно.
— Хорошо.
— Считайте, я выжил из ума, и это — простая прихоть. Неужто раз в жизни тяжело уважить собственных друзей?
— Нет...
— Я хочу пить.
Саймон тоже сел, охватив колени сцепленными руками, угрюмо глядя перед собой, на ряды книжных корешков.
— Еще один, — тихо обратился герцог к Мари-Лу. — Внимание, ma comtesse [48] .
Просьбу Аарона было отнюдь не сложно исполнить.
Предусмотрительный де Ришло заранее принес и поставил в пентаграмме графин воды. И забывчивость подопечного наводила на размышления.
— Вот, пожалуйста.
Де Ришло спокойно склонил горлышко графина и налил полный стакан, тоже приготовленный загодя.
48
Княжна
— Пейте на здоровье.
Саймон
— А колодезной воды не сыщется, Ричард? У этой болотный привкус. Фу!
— Тогда могу предложить святой воды из Лурда, — хладнокровно парировал герцог.
Аарон жадно глотнул и сказал:
— Да, эта гораздо лучше.
Долгое время никто не говорил ни слова. Безмолвие царило и вокруг. Даже монотонный стук дождя по стеклам прекратился.
Лампы мигнули несколько раз подряд.
И тени возникли там, где никаких теней не должно было наблюдаться.
* * *
Середина потолка потемнела.
Нити накаливания из ослепительно ярких стали тускло-багровыми.
Потом погасли совсем.
Библиотека погрузилась в полумрак, озаряемый лишь пламенем пяти горевших свечей.
Ричард поежился:
— Господи помилуй, ну и холодрыга!
Мари-Лу испуганно прижалась к мужу. Герцог медленно кивнул и весь обратился во внимание. Он ощутил этот страшный, замогильный холод раньше прочих, но промолчал. Полярное дуновение шло откуда-то сзади, наклоняя пламенные конусы в сторону.
Де Ришло быстро обернулся.
И ничего не увидел.
Тихим, но внятным голосом он начал читать молитву. Холод отступил столь же внезапно, сколь и прихлынул, но чуть погодя повеял из другого угла комнаты.
Новая молитва.
Новая передышка.
И ледяной ветер из нового угла.
Негромкий, невыразимо жуткий стон послышался в библиотеке. Ветер завихрился, заметался, закружил, впиваясь в людей незримыми, обжигающими пальцами. Казалось, четверка товарищей оказалась в окне циклона. Свечи отчаянно мигнули и погасли.
Изрядно поколебленный в своем скептицизме Итон отпустил плечи Мари-Лу и проворно потянулся за спичками. Первая мгновенно погасла. Сложив ладони чашкой, как делают на открытом воздухе все курильщики, Ричард зажег вторую. Полярный ветер немедля задул зажженную было свечу, а с нею вместе и спичку.
Испарина, выступившая на лбу Итона, остыла тотчас.
Мари-Лу тоненько взвизгнула, но вовремя закрыла рот ладонью.
Спичку за спичкой зажигал Ричард, и все они гасли прежде, нежели шипящее пламя головки перекидывалось на дерево.
Лицо Саймона стало пепельно-серым, перепуганным до полусмерти. Глаза бедняги — выпученные, дикие — метались по сторонам, ожидая чего-то невыразимо жуткого.
— Всем держаться за руки, — с преувеличенным спокойствием произнес герцог. — Быстрее, это усилит нашу способность сопротивляться.
Каждый ощупью отыскал пальцы соседей.
— Поднимаемся на ноги, — сказал де Ришло. — Осторожнее, может закружиться голова.
Они образовали новый маленький круг сплетенных рук в середине пентаграммы. Герцог велел расположиться спинами друг к другу, смотреть перед собой и не бояться.