Уцененный принц

Милютина Елена

— Да, дядя.

— Вот и хорошо. Ив, — позвал император своего секретаря, — малая переговорная свободна? Проводи Его Высочество!

Ронгвальд ушел в сопровождении секретаря.

— На удивление, он настроен не так категорично, как я боялся. Если его отец не допустит прежних ошибок, то примирение, возможно, состоится. Только я опасаюсь, что Рейджен избежит прежних ошибок и не наделает новых. Надеюсь, что Аннабель удалось прочистить ему мозги. Удивительно, сын прямая противоположность отцу. И как такой получился при дураке — отце! Потрясающий дурак! Других эпитетов просто не подобрать! Надеюсь, что он все в очередной раз не испортит! Эвелина, ты меня не выдашь? Я хочу подслушать и подсмотреть, что произойдет, что бы

точно знать на будущее свою линию поведения. Включу камеру в малой переговорной комнате!

Рон прошел в небольшую комнату. Огляделся. Видимо, она предназначалась для переговоров «с глазу на глаз». Два кресла, четыре стула, небольшой стол. Рон подошел к окну. Оно выходило на внутренний дворик. Повернулся, внимательно осмотрел стены, потолок. Бросающихся в глаза камер наблюдения не было. Он это не значит, что их нет. Попытался настроиться на разговор, не получалось. Никак не мог выстроить линию поведения с когда-то самым близким человеком. Предавшим его. Растоптавшим доверие и веру в отцовскую любовь. Будет действовать по обстоятельствам. Разговор с императором подбодрил, придал уверенности. Сейчас он спокоен, не то, что при прошлой встрече, когда он был на грани, вот и сорвался. Сегодня подобного не повторится.

Рейджен нетерпеливо мерял шагами гостиную в своих покоях. Раздражение все росло. Да как они могут запретить ему увидеть собственного сына! И этот мальчишка, что он о себе вообразил! Решил, что может сам решать, встречаться с отцом, или нет! Все благие мысли и намерения вылетели из его головы. Остались только обида и злость. Плохая основа для такого важного разговора. Он вновь попытался успокоиться, но времени не хватило. Его пригласили в переговорную.

Глава 34

Эллана, Итония.

Рейджен в сопровождении секретаря императора подошел к двери в так называемую малую переговорную. Остановился, ожидая, что ему ее откроют, но пожилой, полноватый человек остановился и сказал:

— Откроете, когда решитесь. Принц Ронгвальд ждет.

И ушел. Что творится во дворце у Эльриана! Никакого понятия об этикете! Нет, что бы отворить дверь, пригласить, поклониться! Как будто он не король. То императрица в открытую хамит, то прислуга. Но как бы не выводили его из равновесия, с сыном он поговорит. Прямо сейчас. Он решился и толкнул дверь.

Сначала ему показалось, что комната пуста. — «Что за издевательство»! — успел подумать он, как рассмотрел в глубине ее, у окна одинокий силуэт. Совершенно незнакомый. Над ним подшутили? Человек у окна обернулся. Рон!

Ронгвальд услышал звук отворяемой двери, сердце трепыхнулось, он заставил себя обернуться. Отец смотрел на него с удивлением. — «Не узнает», — с долей ехидства подумал Рон. И решил начать разговор сам.

— Добрый день, Ваше Величество, — как можно спокойнее и вежливее приветствовал он отца, — как мне сказали, вы хотели поговорить. Я вас внимательно слушаю.

— Что с тобой, Рон, с каких пор я стал для тебя «Величеством»? И почему у тебя такой внешний вид, что узнать невозможно?

— Неужели вы не помните, Ваше Величество? Не узнаете свои собственные деяния? Это все следствие ваших решений и вашего отношения. Именно с тех пор вы и стали для меня «Величеством».

— Рон! Я пришел поговорить спокойно! Давай все обсудим, без сведения старых счетов! Без обвинений друг друга, просто, как отец и сын!

— Я не собираюсь сводить старые счеты. А говорить с вами, как с отцом мне затруднительно. Вы сами отказались от меня. Отдали в руки людям, напрямую заинтересованным в моем исчезновении. Наверное, верили им больше, чем мне. А в самый тяжелый момент жизни не только не поговорили, не пожелали выслушать, а просто ударили и швырнули в крепость, как ненужную вещь на помойку. Ни разу за восемь

месяцев не поинтересовались моей судьбой, а видя, что я не собираюсь каяться в том, в чем не был виновен, решили наказать еще сильнее и просто продали в рабство. И я должен забыть все это, весь ужас пережитого, только потому, что вы решились снизойти до разговора со мной? Это не старые счеты, как вы изволите выражаться. Это год моей жизни. Которая все это время висела на волоске, и он только чудом не оборвался. Но я решил, вас выслушать. Говорите.

— Рон, я могу поклясться, чем хочешь, что я не отдавал приказа Драмму так с тобой обращаться, Это все его деяния. И ни продавать тебя, ни высылать с планеты я не давал разрешения.

— Не разрешали, не давали, но вам настолько было наплевать на меня, что позволили все это творить за своей спиной. И даже не поинтересовались, что со мной происходит.

— Да, каюсь, слишком доверял Драмму. Но ты меня так разозлил…

— Чем? Тем, что не сознался в том, в чем совершенно не был виноват, или сказал то, что было правдой? Хотел защитить вас от замыслов Драмма? И получил от вас оплеуху и каменный мешок со средневековыми условиями! Как-то явно не соответствует одно другому. Что вы хотите от меня сейчас? Я больше не ваш наследник, отцом вас считаю чисто биологическим, родственные чувства вы убили во мне почти полностью. Мне от вас нужно только одно — оставьте меня в покое, дайте спокойно жить своей жизнью. Все. Если хотите, я подпишу любые бумаги, отрекусь от всех видов наследства за себя и своих потомков, если вы опасаетесь каких-либо претензий в будущем. У вас есть наследник, заставьте дядю Ренне жениться, он вполне в состоянии родить сына. Все. И, что бы не было претензий в будущем, я вас извещаю, если дядя не сделал еще этого, что в скором времени я женюсь. После чего я перейду в гражданство Элланы и больше вас не побеспокою. Надеюсь, что вас все это устроит, Ваше Величество.

— Рон, но что бы ты не говорил, ты мой сын! И я хочу, что бы мы восстановили прежние отношения. Если тебя это так волнует, я вновь верну тебе титул кронпринца! Только скажи! А потом, что ты будешь делать, как жить, на что?

— На то, что заработаю сам. Как оказалось, у меня неплохо получается, из своего капитала, что вы перевели мне с Итонии, я пока взял только сумму для погашения ранее взятого кредита, ну и на достойное кольцо для невесты. Живу на заработанные деньги и на стипендию. Впрочем, это не должно вас беспокоить.

— Рон, — не сдавался Рейджен, — Прошу тебя, дай нашим отношениям хоть один шанс, поедем со мной на Итонию, попробуем жить с чистого листа!

— Нет, Ваше Величество, поехать на Итонию — значит отдать себя вновь в ваши заботливые руки. Простите, вам не верю и снова попасть в каменный мешок не хочу. Предпочитаю свободу. Кроме того, мне предстоит повторная операция. Будут подсаживать вновь выращенные мышцы вместо сожженных стараниями подручных Драмма. Это потребует почти годичного наблюдения местных травматологов. А оставаться перекошенным я не собираюсь. Полагаю, мы все выяснили. Моя девушка, наверное, сходит с ума от беспокойства. Давайте прощаться!

— Наглый мальчишка, — вконец потеряв терпение заорал Рейджен, — неужели ты думаешь, что станешь кому-то нужен здесь, если откажешься от семьи! И твоя, как ты говоришь, девушка от тебя откажется, зачем ей никчемный бывший принц! Приползешь еще мириться, только как бы поздно не было! Иначе сдохнешь под забором! Что ты стоишь без титула, без семьи, без денег!

— Спасибо за пожелание, Ваше Величество, попрошу вас задержаться еще на пять минут, я напишу отказ от титула, от рода, и от гражданства Итонии. Можете не переживать, лучше сдохну, как вы выразились, под забором, но свободным и не зависящим от ваших капризов и хотелок! Забудьте, что у вас был сын. Кстати, вполне можете успеть сделать еще одного. Только не постесняйтесь проверить свое отцовство по ДНК!