Ученица дракона
Шрифт:
Да и принять свою демоническую сущность было тяжело. Ведь в мире людей демоны были исчадием ада и монстрами, хотя Эльвира всегда предпочитала сама изучать мир и принимать собственные решения — кто монстр, а кто нет. Взгляд невольно переметнулся на Калида, и улыбка тронула губы Эль. Выйти замуж за дракона, разделить с ним жизнь, душу и сердце. Вот об этом решении она никогда не сожалела.
Калид почувствовал взгляд жены и обернулся:
«Все хорошо?» — мысленно спросил он.
Эльвира так много слов могла найти в ответ, но вместо этого просто кивнула. Ведь дракон и
Вот и Эль с Калидом не смогли остаться в стороне, хотя драконы в любой момент могли открыть портал и покинуть мир Изолеры, чтобы найти себе новое пристанище. Тем более, что, как выяснилось несколько лет назад, драконы были выходцами из мира демонов и когда-то они бежали оттуда в Изолеру. Хотя, понимала Эль, и не все драконы уйдут, многие останутся в Таре, чтобы защитить его ценой собственной жизни. И они заплатят эту плату, ведь противостоять пожирателям миров было невозможно. Сар, Мер'тей, Го’той — самые древние драконы Тар Имо, опасность гибели не заставит их бежать.
И большинство людей, увы, также ожидала смерть, и не только их. Эльфы никогда не покинут свои Великие леса, которые даровали им силу. Да и гномы были очень упрямы, чтобы оставить горы и подземелья. Подводные жители и многие магические расы — все они умрут, ведь мельхеры никого не пощадят. После себя они оставляли только разрушенные и пустынные земли, а также умирающие миры.
Эльвира на огромном ящере вырвалась вперед. В мире демонов не было лошадей, да и не могли они выжить, впрочем, как и люди, в песках арольо. А ящеры с легкостью переносили свет трех небесных светил.
Калид хотел догнать жену, но потом передумал, позволив ей ощутить свободу песков арольо. Сам дракон до сих пор чувствовал себя неуютно в мире демонов. Он слишком хорошо помнил, как обратился в истинного дракона и услышал часть той истории, которая заставила некогда его предков бежать из деймена. Вспомнил о том, что некогда драконы не имели второй ипостаси. И хотя сейчас большую часть жизни он проводил в облике одалима, пробужденный истинный дракон больше не дремал в нем, нет, он все чаще напоминал о себе. В Изолере он порой засыпал, но в деймене он сразу пробуждался, желая сразиться с демонами. Но Калид учился совладать с теми эмоциями и желаниями, которые пробуждал в нем истинный дракон. Особенно с желанием начать охоту, ту охоту, которая так увлекала его предков.
— Он все еще под контролем?
Калид покосился на Апариха. Да, отношения с отцом Эль не заладились с самого знакомства. Впрочем, оно и не удивительно. Ведь в тот день Калид не смог совладать со своей сущностью, обратившись на какое-то время в истинного дракона, а Аларих из двухметрового светлокожего и
— Я никогда не причиню ей вреда, — тихо ответил Калид. И он знал, что это правда. Даже если настанет тот день, и он обратит оружие против демонов, дракон был уверен, что Эль он будет защищать до последнего вздоха. И на чьей стороне будет она, у него тоже не было сомнений.
— Тогда будь осторожен, если Эскадран все-таки примет вас. Если он или кто-нибудь из высших демонов-аваров узнает о тебе, они попытаются убить тебя, чтобы уничтожить ту опасность, которую ты можешь представлять для них.
— Не беспокойся, Мак Шонри уже прочел мне лекцию, в сотый раз, — буркнул себе под нос последние слова дракон.
Аларих хмыкнул. Он и не сомневался, что отец с радостью избавился бы от дракона несколько лет назад, чтобы обезопасить внучку. Но жизни Эльвиры и Калида были связаны. Смерть одного привела бы к смерти другого, так что демоны приняли дракона в семью. Приняли, но все время подвергали проверкам.
— Если ты так заботишься о ней, то почему вновь позволил втянуть ее в дрязги людей? — нахмурился авар.
Калид вздохнул. Высших демонов — аваров — мало интересовали чужие жизни и уничтожение миров. Они были преданы семье и клану, но вот они не стали бы вмешиваться в войны, чтобы спасти других демонов и тем более людей.
Но Эльвира была другой. Она никогда не могла пройти мимо чужой беды. Возможно, это напоминала о себе кровь ее матери, которая была человеком. А возможно, это было воспитание приемного отца, который сделал из дочери воина по духу, а также научил ее милосердию.
С сердцем дракона, с кровью аваров… но Эльвира оставалась человеком.
Аларих не мог понять той простой истины, что это не Калид втягивал жену в неприятности и «дрязги», а это она сама была готова рискнуть своей жизнью. Как сто лет назад, когда она спустилась за драконом в подземелье, а не сбежала с другими пленницами. И как несколько лет назад, когда, избавляясь от лампы Изидора, попала в мир демонов.
— Если она родилась бы в этом мире и получила бы наше воспитание… — Аларих не закончил фразу, хотя он не раз думал о том, что у дочери было бы другое настоящее и будущее, если не было бы тех двадцати двух человеческих лет.
Калид промолчал в ответ, его-то устраивало и прошлое жены и тем более ее настоящее. Но потом все же добавил.
— Ну, Эльвира, как и вы, предана семье и близким.
— В этом ты прав, — согласился Аларих. — Но я не пошевелил бы и пальцем, чтобы спасти чуждый мне мир, тем более рискуя собственной вечностью и заточением в хаосе.
— Твой мир деймен, но для Эль Изолера стала родной.
Авар усмехнулся, внимательно взглянул на Калида и нехотя ответил.
— Не недооценивай себя, дракон. Изолера — твоя родина, а для Эльвиры мир там, где находишься ты.