Учение гордых букашек
Шрифт:
— Да им повезло, но эти маленькие воры сбегают.
— Не понимают счастья. Вот есть знакомый мальчишка, раньше с его матерью близки были. Она потом умерла. Малец остался без призора, бедняга, я его подкармливаю, даю денег, но понимаешь, самому на жалование тюремщика не прокормишься нормально. А мальчишка, Талли, спит на улице.
— Скоро станет уличным вором.
— Не станет. Я тут думал… Знаю, у стражников с семьей строго, но может уйду, отыщу другое место.
— Уйдешь с поста тюремщика? Этот мальчишка, что твой сын?
— Я заберу его с улицы.
Осберт прыснул вином.
— У тебя что,
— Лучше бы тебе не уходить с поста. А то и сам на улице окажешься, если умеешь только стоять с мечом в руках, — сказал Писарь.
— Только это и умею, а знаешь почему? Потому что меня никто не научил, и не пристроил. Сам ведь вырос на улице. Сам чудом выполз. Я вот и подумал…
— Издеваешься? Мне протащить мальчика мимо стражи, и ходить с ним по замку, пока не увидит королева? Да она из своих покоев выходит реже, чем Осберт трезвеет!
— Вдруг повезет? Писарь, прошу, что тебе стоит?
— И что? Бросится ей в ноги, умолять принять бедняжку? Нет, Фатэль. Понимаешь, не могу я рисковать. Теперь, когда все сгорело, мы будем переписывать целую библиотеку. Я узнаю больше, чем за все те годы. Понимаешь, я родился для того чтобы перейти топи, а твоему сыну должен помочь кто-то другой. Не я.
— Я заплачу, у меня есть! — Фатэль достал золотое кольцо с зеленым камнем. — Это ее кольцо, я ей подарил когда-то, а мне от матери досталось. Чудо, что никто из моего роду не продал. Тебе же нужны деньги, Писарь? Чтобы отправиться к болотам. Посмотреть самому.
— Ты снял кольцо с пальца своей мертвой любовницы, и пытаешься им расплатиться?
— Мы были женаты.
Осберт стукнул чашей по столу.
— Ты был женат? О таком ведь рассказывают, Фатэль!
— Зачем душу просто так ворошить? Сейчас рассказываю для дела, и больше не спрашивай, ладно? — глянул Фатэль на Осберта. — Она сама отдала кольцо. Хотела, чтобы я продал, ради нашего сына. Я все не решался. Ну, продам его, так проедим и все на том. А так, он всегда будет под крылом, и читать выучится.
— На сотню серебра, обменять смогу кольцо?
— Конечно, это настоящее золото, но не это важно. Камень очень ценный! Не обманываю.
— Значит, и ты сможешь. Я проведу мальчишку в замок и постараюсь пристроить. А ты мне за это сотню серебряных.
— Писарь! Сначала ты спас Осберта, а теперь и меня спасаешь, и Талли! Пойдем, я вас познакомлю. — Он обернулся и ткнул пальцем в здоровяка. — Осберт, стереги вино!
Сорванец
Мальчик лежал на крыше и жевал яблоко.
— Сынок! — окликнул его Фатэль.
Талли кашлянул, запустил огрызок в сторону толкучки на соседней улице, легко спрыгнул на чужой балкон, а с него на землю. Пугающей худобой мальчик пошел в отца, а тонкие черты лица явно достались от матери. Он походил на певчую птичку, которая спуталась с воробьями, извалялась в Гаанской пыли и теперь смотрит хитрым прищуром.
Без особых восторгов Талли выслушал повеление Фатэля, простился с отцом и последовал за Писарем. По дороге он даже обещал помалкивать в замке и делать что скажут.
Главные ворота замка были открыты. Там где обычно ступали только господа в расшитых драгоценностями красных камзолах, теперь работали каменщики в парусиновых робах. На месте огромного витража библиотеки зияла дыра с
Они с Талли поднялись на самый верх к библиотеке. Створки огромных дверей были распахнуты настежь. Под жаром от одной откололся верхний край и теперь стоял, прислоненный к стене. Внутри библиотеки лежали груды черного песка и обломков. Рабочие на небольших тележках вывозили камни к главной лестнице, где осторожно спускали вниз. Писарь отвел Талли от рабочих в главный зал.
— Так что, где эта королева? Ты сам-то знаешь куда идти? — спросил Талли.
— Знаю. Ее покои в главной башне, выше на этаж, только нас туда не пустят. Придется тебе пожить у меня в коморке, пока не представится случай.
На лестнице сверху на перила облокотился мальчик в белой одежде, и наблюдал за строителями. Талли указал на лестницу.
— Это там? Так близко, зачем ждать?
— Говорю, нас туда не пустят!
— Ладно, Писарь, давай сыграем в игру. Я твой маленький слуга, а ты злой хозяин.
После этих слов Тали бросился к лестнице, сбил служанку с подносом еды и схватил кусок свежеиспеченного хлеба. Писарь кинулся за ним, стража тоже, служанка вопила:
— Вор, ловите вора!
Тали ринулся на этаж выше, проскользнул мимо двух стражей в блестящих стальных кирасах и заметался в преддверье покоев королевы. Крику поднялось немало, но долго Тали вертеться не удалось. Его схватила мощная латная перчатка. Талли заорал тонким еще не ломаным голосом.
— Пустите, пустите!
Тут двери королевских покоев открылись. Сама королева в окружении служанок вышла и строго принялась отчитывать стражу.
— Сколько раз вам говорить, не трогайте моих детей!
Стражник опустился на колено, впрочем, не выпуская Талли.
— Ваше величество, этот не из ваших. Быстрый сорванец, простите что пропустили, наверняка один из слуг. Решил своровать хлеба, да не понял куда бежит.
— Тогда уберите его, найдите господина и прикажите высечь мальчишку, который не хочет работать.