Ученик БЕШЕНОГО
Шрифт:
Он сидел в своей машине и пытался проанализировать все известные факты: вдруг что-то упустил или не обратил внимания на какую-то мелочь, которая и не мелочь вовсе. Судя по тому, как они запросто расстались с достаточно дорогой машиной, бросив ее на пустыре, можно предположить, что этих парней, которые и сами тоже порядком засветились, сыщики вряд ли скоро увидят, по крайней мере в Москве. Но и пустить на самотек бытие вдовы Мордковича стоящие за этими бугаями силы вряд ли позволят, следовательно, эту «зеленку»,
Но Колесников и сам «засветился», может, даже его сфотографировали, поэтому его теперь нельзя использовать, по крайней мере в открытую. Остается Иван и он сам, чего явно недостаточно, чтобы не только расследовать это дело, но даже в случае опасности защитить самих себя, не говоря уж о клиентке с дочерью.
Обратиться в правоохранительные органы невозможно: на смех поднимут! Нет ни одной зацепки или улики, а ощущения, как говаривал один знакомый Рокотова, к делу не подошьешь. Конечно, можно обратиться за помощью к отцу, но разве он
имеет право подставлять батю? Он в своем частном агентстве, не достигнув желаемого результата, может просто списать эту неудачу в пассив и сказать: «Ну, не шмогла я, не шмогла!», как та старая кляча из анекдота.
Нет, все это не серьезно. Как жалко, что рядом нет Савелия! Уж кто-кто, а он-то наверняка знал бы что делать! Может, позвонить ему по мобильному номеру, который тот дал ему в Грузии? Нет, рано! Что он сможет Савелию рассказать по телефону, чтобы попросить совета? Нет, и еще раз нет! Здесь нужен обстоятельный разговор. Как говорится, прения сторон, глубокий анализ. Но вот пораскинуть мозгами о том, что предпринял бы Бешеный при имеющихся данных: об этом стоит подумать.
Итак, что имеется в активе?
Во–первых, резонные сомнения бедной вдовы Мордковича по поводу причины смерти своего супруга. И сомнения эти только укрепляются неопределенной позицией профессора Криницына Николая Самойловича.
Во–вторых, наглая слежка неких лиц в зеленой «Ауди» за вдовой. Их явное нежелание засветиться перед людьми Рокотова. И все!
А что в пассиве?
Во–первых, не найдено ни одного человека, ни в ближайшем, ни в дальнем окружении бизнесмена Мордковича, кому была бы выгодна его смерть.
Во–вторых, не найдено и орудие, с помощью которого был убит Мордкович, если он был убит.
В–третьих, нет серьезного мотива для возможного убийства.
Итак: два–три не в нашу пользу.
Не густо! Рокотов покачал головой…
Стоп! Мотив-то как раз на месте: деньги! Больше половины имевшейся суммы исчезло. А это миллионы долларов! Не верится, что такая сумма могла пропасть, не оставив следа. НЕ ВЕРИТСЯ! Не нашли следов не потому, что они отсутствуют, а потому, что не СМОГЛИ обнаружить, то есть не хватило
Господи! Как он мог забыть об Андрюше Плешкове? Это же настоящий компьютерный гений, причем милостью божией! Прошел слух, что сейчас он преподает в частной финансовой академии. Не раздумывая более ни секунды, Константин резко развернулся и поехал в сторону, где проживал его приятель. Звонить предварительно ему не стал, хорошо зная характер Андрея: начнет отнекиваться, твердить, что занят или отдыхает.
Если хочешь от него чего-то добиться, то появляться нужно нежданчиком, то есть ставить его перед фактом, когда волей–неволей приходится смириться.
Константин позвонил в дверь: открыла мама Андрея.
О, Костик, здравствуй, милый!
Здравствуйте, Тамара Владимировна, — Рокотов поцеловал ей руку.
Господи, ты единственный джентльмен среди приятелей Андрюши, — привычно засмущалась она, — давно ты нас не навещал. Работы много?
Пашу, как папа Карло!
Надеюсь, что получаешь не как Буратино, — улыбнулась добрая женщина. — Ты к Андрюше?
Да, хотелось бы пообщаться.
Вообще-то он просил не беспокоить его… — замялась она.
Как всегда всю ночь в Интернете купался?
Ты ж его знаешь не хуже меня. — Она внимательно посмотрела на Рокотова и махнула рукой: — Ладно, ты давно у нас не был, так что, думаю, Андрюша не сильно разозлится. Вот что: пока я чай приготовлю, ты к нему нырни, хорошо?
Опасаетесь под горячую руку попасть? — догадливо спросил Константин.
Приходится изворачиваться. — Тамара Владимировна лукаво подмигнула.
Константин подошел к кабинету своего приятеля и тихонько постучал.
Мама, я же просил: меня ни для кого нет! — раздраженно выпалил из-за дверей доморощенный гений.
Даже для меня? — с задором спросил Рокотов, вваливаясь внутрь.
Ба–ба–ба! — не поворачиваясь к вошедшему, пробубнил под нос хозяин кабинета. — Сколько лет, сколько зим!
Ты что, по запаху друзей узнаешь? — удивился Константин.
Нет, по голосу, — ответил тот, громко рассмеялся, потом указал на зеркало, в котором он и увидел вошедшего. — А еще Сыщиком называешься, — укоризненно проговорил он и оторвался от своей «игрушки». — Ну, здравствуй, Костик!
Они крепко обнялись, похлопывая друг–друга по спине.
Чай, кофе?
Тамара Владимировна уже готовит, — сообщил Константин. — Чем занят? — кивнул он на компьютер.
А–а, — отмахнулся Андрей, — программу одну стряпаю для ФСБ. — Он сообщил об этом таким безразличным тоном, словно эта была просьба друзей по лестничной площадке. — А ты с чем пожаловал? Не просто же так пришел.
Ты прав, как всегда! — не без пафоса польстил приятелю Рокотов. — В тупике я оказался в одном деле.