Ученик мясника (сборник)
Шрифт:
— Нечего его гладить, — нахмурился Гордон, — отдай сюда Генри Мецгера, может, тогда чертова скотина пожалеет меня.
— Ну не будь таким ребячливым, она же укусила понарошку, как будто это такая игра. Все, детка, наигрались, — пропела девушка, обращаясь к собаке.
Челюсти медленно разжались, и язык скользнул по ноге, как огромная шершавая кисть.
— Видишь, как слушается, — обрадовалась Маргарет.
Генри Мецгер тем временем спрыгнул на пол и выскочил из комнаты, задрав хвост, а за ним медленно проследовала гигантская черная собака. Когда она спускалась по ступенькам, казалось, что это взрослый человек старается идти на цыпочках.
— Ну их, — махнул рукой Гордон.
— А
«Оахака. В этих исследованиях стимул был выбран, исходя из этнологии региона (Смит, Гебхард, Роулэндс).
В исследованиях, проводимых в сельских районах Теннесси, крепкие семейные узы, обусловленные изоляцией и традиционными крестьянскими хозяйствами, упростили выбор стимула: избрали похищение детей, усиленное слухами, что это делается чернокожими для удовлетворения своих сексуальных потребностей.
В Мексике расовая напряженность и ксенофобия развиты в меньшей степени, напротив, в крестьянской деревенской общине визиты посторонних считаются приятным времяпровождением. Там существует другой набор уязвимых мест.
Так, Смит (1962) отмечал застарелый страх перед людоедством, который он вывел, анализируя ряд факторов, включая опусы католических миссионеров в XVI веке, описывавших поедание человеческой плоти ацтеками. Отчасти эти описания были использованы для объяснения Концепции существования потустороннего мира и таинства причастия, поэтому идея приобрела первостепенное значение для фольклора региона. Образ людоеда овладел обществом, как воплощенное греховное поведение (демоническое владение), но одновременно это поведение воспринималось как ступенька к достижению спасения. Данный случай представляет особый интерес, поскольку этнические жители региона — майя, а ритуальное людоедство отнюдь не было чертой их культуры, в отличие от ацтеков и тлакскала».
Маргарет взглянула на Китайчика, бросая бумагу на постель и хватая новый лист. Теперь она обхватила левой рукой правое плечо, как будто хотела защитить себя от ужасов, изложенных на этих страницах.
«Для работы с группой по разжиганию психической войны, поддержанной ЦРУ, исследователь выбрал двадцать мексиканских деревень с населением от ста до двухсот человек. Учитывая, что страх людоедства должен быть абсолютно изолирован от других, формой воздействия было избрано поедание недавно захороненных трупов».
Содрогаясь, Маргарет отшвырнула лист:
— Чудовищно!
— Вот здесь попробуй, если то не понравилось, — предложил Гордон, протягивая очередной листок.
«Пересмотр масштабов измерений для включения фактора непредвиденной опасности подсказал гипотезу, которую «УЛЬТРА“ использовала в сложных городских сообществах. Первый удачный опыт был проведен в 1954–м в Гватемале, подробные социологические и методологические отчеты хранятся в ЦРУ. В 1959–м, когда масштабы фальсифицированных страхов, насаждаемых «УЛЬТРА“, достигли значительных масштабов, дирекция любезно предоставила доступ ко всем необходимым документам проекта…»
Глава 14
«…Дирекция любезно предоставила доступ ко всем необходимым документам проекта». Дочитав, Портерфилд швырнул бумаги на стол. Поднимаясь, чтобы прогуляться к окну, он ощутил, что просидел в неудобной позе дольше, чем следовало. При первом же шаге левая связка напомнила о себе, так бывало примерно раз в год, — вялый пульс и слабость в ноге, как будто дали пинок в коленную чашечку. Он полагал, что это возраст, и старался не обращать внимание на тот факт, что годы стали лететь быстрее, а вещи сильнее изнашиваться…
Портерфилд внимательно осмотрел огромную стоянку близ международного аэропорта Лос–Анджелеса,
Сейчас здесь все изменилось. Новые офисы Компании отличались от зданий аэропорта разве только тем, что выросли намного быстрее. Современные восьмиэтажные конструкции из тонированного стекла и стали, казалось, заполнены компьютерным оборудованием для отслеживания самолетов и спутниковой связи. Знакомые лица уже давно не попадались Портерфилду в коридорах. Большинство сотрудников были слишком молоды, чтобы слышать о Поле Камероне. Теперь здешним шефом стал Госсенс, начинавший как инженер–электрик в какой–то компании, связанной с НАСА и ВВС.
Портерфилд с воспоминаний переключился на оценку риска, произведенную экспертами из Лэнгли. Ужасно, если что–либо произойдет в Лос–Анджелесе, который простирается на восемьдесят миль с севера на юг, от Сан–Фернандо до Мисьон–Вьехо, и еще на восемьдесят — с запада на восток, от Сан–Бернардино до Таузенд–Оакс. Так называемое Сити Лос–Анджелеса — лишь небольшая часть целого, огромной территории, где ежедневно ночует больше четырех миллионов человек. В утренний и вечерний час пик множество автомобилей заполняет автострады. Меры, принимаемые начальниками из Лэнгли, только все усложняют.
Эта зона заполняется в рабочее время таким количеством людей, которых хватило бы, чтобы населить целый штат, здесь — целый город офисов: пять тысяч одних копов, шерифов и их помощников плюс автоинспекция Калифорнии… В Нью–Йорке, правда, полиция имеет двадцать пять тысяч копов в своем распоряжении. Впрочем, шанс поймать банду террористов в большом городе настолько мал, что даже зубры из Лэнгли сбросили его со счетов. Каких только инцидентов здесь не произошло в прошлом году: армяне выступали против турок, безобразничали две клики изгнанных иранцев и три корейские банды, которых Компания усмирила каким–то взаимным соглашением. А что творили ирландские боевики, израильтяне, вооружившиеся против палестинцев, ливийцев и сирийцев, а чего стоят конкурирующие сообщества беженцев из Аргентины, Чили, Сальвадора, Коста–Рики, Никарагуа, Перу, Боливии, Кубы… Их невозможно выследить и изолировать: бандиты благополучно растворяются среди латиноамериканского населения Лос–Анджелеса, оцененного в один миллион. Есть и относительно малочисленные группировки: франко–канадские сепаратисты, правые и левые индонезийцы, филиппинцы, вьетнамцы. Пять раз было атаковано советское консульство: курдами, афганцами, поляками, турками и группой, не назвавшей себя. Теперь трое смуглолицых мужчин, предположительно кавказцев, совершают налет на незащищенный корпус университета и исчезают. Вопрос не в том, чтобы схватить их, а в том, чтобы предугадать, какой урон для Компании могут нанести их дальнейшие действия.