Ученик. Второй пояс

Игнатов Михаил Павлович

Лучшая из лечебных техник, что мне доступна. Земной ранг, стихия Вода, сто семьдесят шесть узлов.

Теперь нырнуть в темноту её тела.

Сегодня я слишком много ругаюсь. Но при виде изнутри на тело Файвары удержаться не смог.

Куда бы я ни повернулся, везде взгляду мешали облака тумана. Те десятки крошечных ран, что я видел снаружи – едва ли не самое безвредное, из того, что я сейчас наблюдал перед собой.

Не знаю, что произошло с Файварой. Такое ощущение, что все её внутренние органы пытались разорвать.

Словно

этого мало, темнота тела пронизана едва заметными голубыми волосками. Это стихия. Её стихия воздуха, но беда в том, что нитей слишком много. Я никогда не видел столько ни в себе, ни в ком другом и глупо думать, что передо мной запас стихии Файвары.

Боюсь, что это ещё и отравление Воздухом. Пара Богомолов из моих недавних противников точно имела эту стихию. Возможно, это следы их ударов, которые они нанесли, когда пала её Духовная Защита.

И что я сам смогу тут сделать, если качество этой стихии такового, что она отравила Файвару, Мастера седьмой, а то и восьмой звезды?

Это же, как моя тьма.

С чего тут вообще начинать?!

На ней живого места нет…

Выругавшись ещё раз, я скользнул вперёд и вверх. Сердце. Это точно важно.

Вот сгусток меридианов сердца, три спящих узла, которые не открыть, даже если ты станешь Предводителем Воинов. И всё здесь покрывает густое облако тумана раны.

Сжатое в тугой шар сияние Вод Итреи омыло сердце. Дважды.

Небесная Река оттеснила от сердца голубые нити.

Синий Жемчуг заключил их в себе.

Стиснув зубы, я напомнил, что у меня слишком мало энергии, чтобы вылечить всё до конца. Что, кроме сердца, у человека очень много важных органов.

И я помчался дальше.

Голова.

Лёгкие.

Печень.

Селезёнка.

Почки.

Шесть главных органов.

Я огляделся, славя книги и занятия с Рейкой и учителем Карии. Кажется, или этот туман начал редеть? Силы ещё остались. Пусть на дне, но моя Жемчужина выглядит по-прежнему идеально ровной, а тьма не давала знать о себе уже почти год. Не время сейчас о ней беспокоиться. Приток от боевой медитации сейчас втрое больше, чем успевает разъедать тьма.

Значит, можно и нужно повторить.

Лишь бы там, снаружи, где я сижу, закрыв глаза, не появилась ещё одна тварь.

Только и остаётся, что надеяться на боевую медитацию и Прозрение.

Вдох я прислушивался к себе. Нет ни жара опасности, ни ощущения стали чужого намерения убить меня. Но успею ли я вернуться в тело и защититься?

Плевать. Пока плевать.

Комок жара в животе стихал, возвышалки исчерпывали себя, но всё ещё вливали в моё средоточие капли духовной силы, которую я тут же пускал в дело.

Снова сердце. Окатить его и окружающую его тьму Водой Итреи. Добавить Небесную Реку, смывая тянущиеся к нему из темноты ран голубые нити. Повернуться к Жемчужине. Она уже едва светится,

нити воздуха слишком сильны, нужно быстрей…

Слепящая вспышка света и боли.

Мне словно вбили в живот, в самое средоточие копьё, разом пробив меня насквозь.

Меня вышвырнуло из тела Файвары.

Я захрипел, замолотил ногами, пытаясь вскочить, заставил себя преодолеть боль, отнять одну руку от живота и ухватить Крушитель.

Глаза ещё ничего не видели, но оружие нашлось точно там, где я его оставил.

А затем и слепота прошла, вокруг возникли смутные очертания.

Но не Богомола, который насадил меня на пику-лапу, а Зоры. Пятящейся от меня.

Я рванулся, заставляя непослушное тело обернуться, чтобы встретить опасность за моей спиной:

– Римило, что с тобой?!

Но позади тоже не оказалось ни ударившего меня врага, ни опасности.

Что со мной? Хороший вопрос. Я опустил взгляд, туда, где пальцы впились в живот, пытаясь унять дикую боль. Целый халат, ни следа крови…

Через мгновение я рухнул на колени, не в силах удержаться на ногах, а из горла потоком хлынула кровь, заливая камень подо мной.

– Римило!

Я обратился взглядом в себя, чтобы увидеть средоточие и тело изнутри, и тут же новая вспышка боли заставила меня рухнуть лицом в кровь.

А до меня наконец дошло. Я вывернул голову, прохрипел:

– Файвара, что с ней?

Зора помогла мне подняться, метнулась к девушке. Через миг охнула, вскинула на меня потрясённый взгляд:

– Мертва! Римило, она мертва!

Я кивнул. Сглотнул наполнившую рот кровь.

Вот он ответ. Она умерла в тот миг, когда я использовал духовное зрение, когда был внутри её тела. Опоздал…

Повернув окровавленную ладонь, обратив её к небу, я попытался мысленно начертить обращение Лезвия Духа. С трудом, но вышло. А вот движения духовной силы я даже не ощутил. Если я и сумел стронуть её из средоточия, то она не достигла даже первого узла – ведь я не ощутил срыва техники.

Снова. Я снова беспомощен. Как и тогда, когда шёл к пещере с Сердцем Ветра. Только тогда я был беспомощным слугой-лекарем, которого защищал целый отряд. Сейчас же…

Я скользнул взглядом по сторонам. Всё те же истерзанные тела и туши Богомолов. Сейчас одного Зверя этапа Воина, всего первой звезды Воина хватит, чтобы убить меня.

Снова сглотнув кровь, спросил:

– Те двое?

Зора помотала головой:

– Они даже не дышали.

– Уходим. Быстро.

Я взгромоздился на ноги, шатаясь, сделал первый шаг, опираясь на Крушитель и замер. Сил двигаться дальше не было. Но двигаться нужно, иначе нам конец.

В шаге от меня лежало истерзанное тело. Из крепкого мужчины чей халат был украшен серебром на рукавах, выжрали все внутренности. Это не дело. Мотнул головой, едва сам не упав, когда меня повело: