Учитель Истории
Шрифт:
— Мы подумаем, — капитан бросил быстрый взгляд на напарника. — У тебя все?
— Нет, не все. У меня есть вопрос.
— Травмат не верну, — отрезал Лоенко. — Все, свободен.
— Да я не о нем. Я хотел узнать вот что: вы ведь в курсе насчет деятельности громобоев? Наверняка в курсе. И об их участии в бесовской субботе, и о костре с трупами, и о многочисленных случаях хулиганства и грабежей. Все это вам известно. Тогда почему не действуете? Почему все эти преступники на свободе, не говоря уже о тех, кто их покрывает?
— Ты когда-нибудь слышал о таком понятии, как доказательственная
— Тихо. Он юрист и все прекрасно знает. Я тебе, Филипп Анатольевич, лучше вот что скажу…
— Не лезь не в свое дело. Угадал?
По лицу вижу, что угадал. Да и как не угадать, когда все, словно сговорившись, твердят одно и то же? Только вот играть роль прилежного мальчика уже поздно.
«Однако вооружиться — весьма мудрая мысль. Сейчас, когда на тебя в любой момент могут объявить охоту, пустые руки — не самая лучшая защита. И пусть настоящий огнестрел мне не продадут, в некоторых условиях даже банальная пневматика может оказаться полезной. Особенно если право выбора этих самых условий сохранить за собой. Да и спокойнее как-то, когда в загашнике лежит что-нибудь потяжелее мобильника».
Так размышлял я, тормознув напротив местного оружейного магазина. Несмотря на довольно поздний час (почти восемь), он все еще работал, чему я был несказанно рад. Так-так, сейчас изучим местный ассортиментец…
Полгода назад, после некоторых событий, описанных мною в предыдущей книге, я всерьез обеспокоился своим умением стрелять. В целом, без лишнего хвастовства, могу заявить, что стрелял я неплохо, но, как показала практика, далеко не идеально: в самый ответственный момент, когда пришлось взяться за оружие, добрая половина пуль, выпущенных с расстояния больше двух метров, улетала в «молоко». И вообще, спаслись мы тогда лишь чудом, при минимальном наличии моих персональных заслуг. Так что, едва оправившись после веселых приключений с братьями Новиковыми, я записался в тир и честно отходил туда два месяца. Результаты… Ну, о них пока говорить рано, однако единственный сделанный после окончания курсов «боевой» выстрел пришелся точно в цель: в окорочок похотливого громобоя Бабушкина. Теперь неплохо бы найти хоть какой-нибудь пистолет, в глубине души надеясь, что практиковаться дальше необходимости не возникнет.
— Добрый вечер!
В магазине никого, пустота пустотная, даже продавца нет. Бери да выноси, что хочешь. О, симпатичная винтовочка! Ух ты, катана! Повесить такую на пояс, и тогда ни один уличный гопник не страшен. Зато в самый неожиданный момент могут появиться санитары…
— Чего надо?
Вот и продавец. Лицо рябое, словно под залп шрапнели попал, глаза злые… И рот недобро так кривится.
— Мне бы прикупить кое-чего…
— Чего? Мы через пять минут закрываемся.
— Через одиннадцать, — уточнил я, сверившись с часами. — Мне нужен травматический пистолет.
— Лицензия есть?
— Конечно. Прошу.
— Так, — продавец углубился в чтение. — Лазарев Ф.А., двадцать восемь лет, место рождения — город Смоленск… Не, тебе не могу продать.
— Почему? — обомлел я и даже заглянул в повернутый вверх ногами документ,
— Я вижу, что не просроченная. Просто на тебя разнарядка поступила. Из органов. Оружие не продавать. Какой-то там майор Лавренко подписывался, кажется.
— Капитан Лоенко?
— Да, точно. Он самый.
— Вот пи… столет ему в дышло! — выругался я, присовокупив еще с полдюжины выражений покрепче. — И что мне теперь делать?
— Рогатку купи, — мужик махнул рукой куда-то в сторону дальнего конца магазина. — На нее лицензия не нужна, а хорошая рогатка по силе не уступит травмату. По дальности так точно. Правда, в мороз от нее толку немного: жгут мерзнет. Эй, чувак, не висни, поживее давай: у меня там сериал идет.
Я нехотя оторвал взгляд от витрины.
— Рогатку, говоришь…
Возле машины стоял человек. Я не испугался, но насторожился и приготовился к неприятностям. Неприятности ведь штука такая: чем раньше начинаешь к ним готовится, тем менее болезненно потом воспринимаются их последствия. Главное, не переусердствовать, как некоторые индивиды, которых настолько утомляет ожидание неизбежной в далеком будущем смерти, что они сами делают шаг ей навстречу. А иногда и не один. Ну, это уже клинические случаи, только лишний раз подтверждающие: все хорошо, когда оно присутствует в меру.
К своему большому облегчению, подойдя ближе, я узнал силуэт Яны с ее дурацкой шапкой-«петухом» на голове.
— Привет. Ты что здесь делаешь?
— Привет. Я с тобой. Возьмешь?
— Куда со мной?
Заявление девочки плохо вязалось с нашим последним разговором. Вроде, она обиженная была на меня.
— Куда ты поедешь, туда и я, — она говорила, как о чем-то решенном. — Ой, а что это у тебя за коробка?
— Едва ли ты захочешь со мной, когда узнаешь, куда мы едем, — усмехнулся я, сгружая свою ношу в багажник.
— А куда мы едем?
— В Юрьево.
Ее брови скрылись под шапкой.
— Что тебе делать в Юрьево на ночь глядя?
— Там сейчас мой друг. Нужно его забрать.
— Отлично, — кивнула она. — Я с тобой.
— А мама в курсе?
— В курсе, — еще один кивок. — Она не против. Поехали.
Но что-то тут было определенно не так. Что-то, если не всё.
— Мне это не нравится, — я потянулся к карману. — Надо бы позвонить твоей маме… Уточнить… Как ты вообще меня нашла?
— Руки убрал! Убрал, убрал! В машину давай садись!
Из рукава серебристого пуховика недобро выглядывало дуло пистолета.
Глава XXX: Киднепинг-Хайджек
— Нифига себе… Ты совсем сдурела?
— Да, совсем. Садись. И тихо чтоб.
— Нет, Яна, выслушай меня…
— Сел, я сказала!
— Сажусь, сажусь…
В такой ситуации особо и не повыпендриваешься. Договориться не получится. Применить силу — риск. Она ведь и на курок может нажать, с нее станется, а помирать героем мне рановато. Да и трудно назвать героической смерть от дрожащих ладошек старшеклассницы. Как-то даже язык не поворачивается. Пришлось слушаться и садиться.