Учитель
Шрифт:
– Я немного задержалась в городе сегодня.
Теодор отступил на шаг. Он склонил голову, после чего лунные блики озорными огоньками отразились в серо-зелёных глазах. Весь вид его выражал проницательную сосредоточенность.
– И что же вы намеревались делать дальше? – спросил он, подождав немного.
– Возвращаться в школу, – решила признаться девушка, крепче сжимая посылку.
– Разве школа не закрыта?
– Мне известен тайный путь, – Кристина с некоторой укоризной взглянула на мужчину.
Он еле заметно улыбнулся, после
– Вы всё видели, – Теодор не спрашивал, а ставил себя и девушку перед фактом.
Кристина опустила взгляд.
– Я надеялась успеть занести вам свитер. Простите, вовсе не хотела мешать. Я всё понимаю и никого не осуждаю, только прошу вас, скажите, это кто-то из девочек?
– Нет, – сухо ответил Теодор.
Кристина выдохнула с облегчением. Она вовсе не желала вскоре столкнуться на выходе с очередной изгнанницей.
Теодор решил перевести тему:
– Вы же понимаете, как велик риск. Возвращаться в школу в такой час опасно.
– А разве у меня есть выбор?
– Есть.
– И какой же? Денег на привокзальную гостиницу у меня нет. Разве что вы дадите мне их в долг, но я и без того перед вами в долгу, господин Макинтайер, поэтому помощь вашу не приму. – Кристина только теперь выдохнула, протараторив свою речь на одном дыхании.
– У меня нет с собой денег, – заключил мужчина. – Я даже не думал предлагать вам гостиницу, под завязку набитую сезонными рабочими. Вы не найдёте там свободного места.
– Тогда что? – на лице девушки нарисовалось искреннее недоумение.
– Во-первых, повторюсь – вы ничего мне не должны, Кристина, – Макинтайер запахнул полы раскрытого пальто, чтобы не продрогнуть окончательно. – Во-вторых, мы с вами не в школе, и я настаиваю, чтобы вы звали меня Теодор. В-третьих, сегодня вы ночуете у меня.
Глава 14
Глаза Кристины после его слов округлились, став на пол лица, а нижняя челюсть со странным хрипом, зародившемся где-то в глубине горла, стремительно отвисла.
– Чего? – переспросила она. – Зачем это?
– Я – единственный в сложившихся обстоятельствах, кто может вас выручить и не навлечь подозрений.
– Да что вы? – Кристина снова нервно усмехнулась. – Нет, вы серьёзно? – она тут же свела брови. Спокойствие учителя уже начинало раздражать.
– Вы просто заночуете у меня, а утром вернётесь в школу. Приставать к вам я не намерен, если вы этого опасаетесь. Жаль, что я так и не заслужил вашего доверия.
Кристина открыла было рот, чтобы возразить, но так и не нашла нужных слов. Ей было одновременно неловко и чуть-чуть совестно за свои скрытые обвинения. И всё же кое-чего она опасалась, а потому задала вопрос:
– А если она вернётся? Если кто-нибудь увидит меня выходящей из вашего дома?
– Не вернётся, – тихо ответил ей Теодор. – Будем действовать осторожно, – он с некоторым облегчением почувствовал наконец, что дело при помощи незатейливой манипуляции сдвинулось с мёртвой
Этого хватило, чтобы Кристина опомнилась от размышлений. Она нехотя повиновалась и после нерешительного кивка сделала шаг в сторону учителя. Они, не спеша, направились к дому, где по просьбе взволнованной Кристины погасили свет сразу же после включения. Теодору пришлось вынести из спальни ту самую лампу, с уютным мягким освещением которой девушка, наконец, примирилась. У неё не было при себе никаких вещей, чтобы переодеться для сна, а потому посылка оказалась очень кстати. Пришлось разрывать туго связанный пакет, в котором обнаружилось много интересного.
Теодор, как истинный джентльмен, старался не смотреть на стопки чулок и белья, заботливо сложенные матерью девушки. Сама же Кристина невольно прикрывала собой содержимое пакета и старалась затолкать провокационные вещи вглубь истерзанного мешка.
Мужчина первым нарушил тишину:
– У вас заботливая мама, – сказал он, разливая по чашкам горячий чай.
– Как и положено всякой матери, – буркнула Кристина.
Макинтайер поставил одну из чашек перед ней, после чего присел напротив, привычно закинув ногу на ногу.
– Выпейте, – повелел он. – Нужно согреться. Потом я приготовлю что-нибудь покушать.
Кристина подняла на него вопросительный взгляд.
– Если это из-за меня, то не нужно, – с вызовом проговорила она. – Я не голодна, – как по заказу именно после этих слов её животик гулко забурлил.
Теодор улыбнулся её смущению.
– Да, я вижу. Но и мне тоже нужно что-то есть.
– Гос… Теодор, – немедленно исправилась Кристина и ощутила волнение от того, как непривычно это имя звучало из её уст. – Скажите, где я буду спать?
– У меня здесь не так много вариантов, – он кивнул в сторону спальни. – Я перестелю всё, не беспокойтесь.
Кристина выдохнула, пытаясь унять подкатившее напряжение, затем спросила ещё:
– А вы?
– Есть ещё раскладушка.
– Нет, это никуда не годится. Давайте лучше я буду на раскладушке, – просьба больше походила на мольбу.
– За кого вы меня принимаете, Кристина? – Макинтайер сделал вид, что обиделся. – Чтобы я отдал вам свою любимую раскладушку? Она такая удобная. Удобнее только диван с торчащими пружинами из привокзальной гостиницы. Нет уж. Она моя и вы не заставите меня уступить её вам.
Кристина слушала его монолог с серьёзным видом, но когда он закончил, не выдержала и прыснула со смеху. Пришлось прикрыть рот ладошкой.
– Готова поспорить, вам не доводилось ночевать в комнатушке метр на полтора на груде старых пуховиков. Вот где удобство в высшей степени.
Макинтайер удивлённо возвёл густые брови, отчего взгляд его стал по-детски открытым.
– Нет, но уверен, и вам не выпадала честь уснуть на жёсткой койке общежития, а проснуться на крыше под проливным дождём.