Учитесь властвовать собой.

Телешевская Мария Эмильевна

А разве в нашей повседневной жизни мы не стал­киваемся с тем, как чья-то шутка или проделка ребенка вдруг отвлекали нас от мыслей о неприятностях?

А когда мы снова вспоминали о них, то они уже не ка­зались нам столь мрачными и непреодолимыми. Нередко инстинктивно мы ищем и находим способы борьбы с му­чающими нас опасениями, волнениями, переключаясь на более важные, интересные занятия или отвлекающие яв­ления и предметы.

Но, видимо, целесообразно делать это не стихийно, а осознанно. Очевидно ведь, что такая сознательная само­стоятельная психотерапия будет намного эффективнее. Далее мы рассмотрим некоторые пути и способы пере­ключения человека на положительные эмоции. Однако в тех случаях, когда ему самому трудно или

невозможно справиться с болезненными нарушениями, врач становит­ся ему помощником и мудрым советчиком.

КАК НАЧИНАЕТСЯ СТАРОСТЬ

Итак, знать о некоторых «непостижимых» явлениях нашего эмоционального мира, уметь вовремя разобраться в себе, в своих чувствах, треволнениях, дать им кри­тическую спокойную оценку, наконец, собрать свою волю, чтобы преодолеть жизненные невзгоды, отвлечься от них — таковы первые шаги в постижении науки властво­вать собой.

Однако жизнь сложна и многообразна, люди и собы­тия настолько самобытны и неповторимы, что азов этой науки иногда оказывается недостаточно, чтобы вновь об­рести утраченное душевное равновесие. Именно так случилось в жизни Владимира Петровича К., человека весьма сдержанного и волевого. Окружающие ценили в нем большую выдержку, энергию, трезвый ум и часто приходили за советом.

Трудное детство, беспокойная юность, две войны и тяжелые послевоенные годы — все в прошлом. Теперь размеренная, благоустроенная жизнь на работе и дома.

Владимир Петрович отметил свое шестидесятилетие, однако на здоровье не жаловался и гордился этим. Ка­залось, ничто не предвещало беды. И вдруг в эту нала­женную жизнь одно за другим пришли взволновавшие его события.

22-летний сын-студент неожиданно женился и привел в дом женщину значительно старше себя. Скоро она должна была стать матерью.

С первой минуты знакомства с невесткой в семье во­царилась обстановка недружелюбия и напряженности. Да, не такой представляли себе родители женитьбу сына! Почему он скрывал все и обидел этим отца и мать? У Владимира Петровича появилась бессонница, пропал аппетит, он уезжал на работу разбитый и утомленный.

Наконец, он решил уехать в длительную командиров­ку, чтобы отвлечься от неприятной обстановки дома.

Прошла неделя. Он много работал, но стоило ему остаться наедине с собой, неизменно появлялась душев­ная пустота, гнетущее чувство непонятной тревоги, тос­ки и безысходности, он чувствовал себя одиноким, ни­кому не нужным.

Однажды он встретился с приятелем еще студенче­ских времен. Добрые воспоминания охватили их, и они долго бродили по городу. На другой день старый друг пригласил Владимира Петровича провести вечер в кругу его семьи. За оживленной беседой засиделись допоздна, и гостеприимные хозяева уговорили остаться переночевать.

Владимир Петрович впервые за много ночей уснул глубоко и спокойно. А ночью его товарищ скоропостижно скончался. После его похорон он почувствовал незнако­мую боль в сердце, слабость, тоску. Командировка кон­чилась, он возвращался домой. В поезде ему стало пло­хо. Он читал газету, внезапно погас свет. Владимира Петровича охватило чувство нестерпимого страха, сердце «бешено заколотилось», голову сдавило «как в тисках». Он схватился за пульс, но не ощутил его уда­ров, и подумал, что «умирает». Показалось, прошла це­лая вечность, прежде чем зажегся свет, а на самом деле не более двух минут.

Приехав домой, он немедленно вызвал врача. Ему было назначено обследование сердечно-сосудистой си­стемы, однако заболевания не оказалось. Тем не менее Владимир Петрович создал для себя особый «режим» и специальную диету. Он усиленно изучал медицинскую литературу, фиксируя в тетради свое состояние, частоту пульса, температуру и прочие «самонаблюдения». Он оставил работу. Мрачные мысли о закате жизни и бес­цельности дальнейшего существования не покидали его.

Наконец,

по настоянию друзей, он обратился к опыт­ному психиатру. Психотерапевтические беседы, успокаи­вающие и тонизирующие средства оказали благотворное действие. Настроение Владимира Петровича улучшилось, постепенно прошел страх, а когда он вернулся к работе, восстановились интересы к окружающему миру. Этот пример выявляет своеобразие переживаний человека пожилого возраста. Возрастные особенности проявились в данном случае в глубоком переживании чувства оби­ды, нанесенной сыном. Они усилились неожиданным со­прикосновением со смертью и комплексом мрачных ассоциаций, связанных с уходом человека из жизни.

Это некоторым бывает трудно понять, но понять не­обходимо. Рождается человек. Он растет и развивается, приобретая с каждым днем все новые навыки, знания,

опыт. Достигает физической и духовной зрелости. И по­степенно приближается период увядания. Здоровый че­ловек обычно не задумывается над тем, что его ожидает старость, смерть.

Однако немало людей, которых волнуют мысли о при­ближающейся старости, одиночестве, смерти — эти мысли не дают им покоя. Они мешают жить, поглощают силы, здоровье. Будущего — не стало, настоящее — предстает в черных тонах, прошлое — ушло. Эта своеобразная гамма переживаний стареющего человека приводит иногда к за­болеванию неврастенией — тяжело протекающим невро­зом. И таких людей делает больными не столько физиче­ское недомогание, сколько потеря интересов и желаний, погружение в мир неприятных ощущений и их ложная оценка.

Тут уж не до трезвого самоанализа, не до концен­трирования воли на борьбу с неприятными мыслями.

Человек сам подогревает срой страх перед старостью и смертью. Уходу в болезнь еще в большей мере способ­ствует поверхностное, бессистемное изучение медицин­ской литературы, неоправданные визиты в лечебные уч­реждения и обсуждение своей болезни с другими пациен­тами, ожидающими врача.

Между тем существует вполне реальная возможность если не избавиться от старости вообще, то отодвинуть ее на многие годы и даже десятилетия.

Гете, будучи уже пожилым, благодаря размеренному образу жизни и систематическим тренировкам стал вы­носливым и сильным. Он упорно преодолевал в себе от­вращение к резким звукам и шуму, специально шагая с колоннами солдат под барабанный бой. Вот что он писал по поводу смерти одного знакомого: «Вот умер 3., едва дожив до 75 лет. Что за несчастные создания люди — у них нет смелости прожить дольше. Главное, надо на­учиться властвовать над самим собой».

Секретарь Гете, Эккерман, приводит интересные факты.

«Вы говорите о смерти, как будто она зависит от на­шего произвола?» — спросил он однажды своего патрона.

«Да,-—ответил Гете, — я часто позволяю себе так думать».

«И когда он умер, сообщает Эккерман, и с него сняли платье, чтобы переодеть, оказалось, что его 82-летнее тело было юношески молодым и даже прекрасным».

Лев Толстой в 75 лет научился ездить на велосипеде, а в 80 довольно легко и непринужденно гарцевал на ло­шади.

Если обратиться к данным литературы разных вре­мен, то можно убедиться в том, что многие крупные уче­ные, поэты, философы, писатели жили до глубокой старости и, судя по всему, совсем не реагировали тра­гически на «бремя возраста». Так, например, «отец ме­дицины» Гиппократ прожил 99 лет. Известный греческий философ Демокрит — 102 года, Кант — 81 год, Галилей — 79, Толстой — 82, Ньютон — 84, Гарвей — 80, Платон — 81, Спенсер — 83, Гоббс — 92, Шеллинг — 82, Сен-Симон — 80, Эдисон — 82, Павлов — 87 лет. Как известно, в на­стоящее время насчитывается большое число долгожите­лей в различных республиках Советского Союза, далеко перешагнувших столетний рубеж.