Удар бумеранга
Шрифт:
– Тетя Клава, опять из милиции пришли! – крикнула девушка.
– Что им еще нужно?
– Извините, – громко сказал Павленко, – мы буквально на несколько минут. Хотим уточнить один вопрос.
– Пусти их, Любаша, – попросила Клавдия Савельевна.
Девушка посторонилась, пропуская их в комнату, пропахшую валидолом и другими лекарствами. Вдоль стены стояла кровать, на которой лежала грузная женщина. Лоб ее был обвязан теплым шарфом. Очевидно, потрясения, связанные с убийством супруги вице-губернатора в ее доме и последующим арестом сына,
– Что вам нужно? – жалобно спросила она. – Что опять вам нужно? Снова за сыном пришли?
– Нет-нет, – ответил Дронго. – Не волнуйтесь, у нас нет к нему никаких претензий.
– Конечно, нет, – устало выдохнула Клавдия Савельевна. – Сейчас уже никаких претензий. Сын лежит в больнице со сломанными ребрами. Врачи говорят, что ему все внутренности отбили, но справку никто так и не выписал. Боятся губернатора, и вас тоже боятся.
Дронго возмущенно взглянул на Павленко, и тот отвел глаза.
– Это была непростительная ошибка. – Дронго снова повернулся к больной. – Вы извините, что мы вас еще раз беспокоим, но вы не волнуйтесь, наш приход никак не связан с вашим сыном.
– Он ни в чем не виноват!
– Я знаю, знаю. Конечно, не виноват. У меня к вам другой вопрос. На допросе вы рассказали, что поругались с дворником, плохо убиравшим этот подвал. Примерно месяц назад. Помните?
– Он его вообще не убирал, – открыла глаза Клавдия Савельевна. – У нас дом хороший, чистый. И ему дополнительно за уборку платили. А он не убирал, вот я его вечно и погоняла.
– В день убийства его не было во дворе?
– Нет, нет. На него грешить не нужно. Убийство произошло в четверг, а он там по воскресеньям убирает. Нет, он ни в чем не виноват.
– Его никто и не обвиняет. Я только прошу вас вспомнить – когда вы разговаривали с дворником, рядом никого не было? Где вы с ним разбирались?
– Около подвала, – ответила Клавдия Савельевна, – и рядом двое жильцов из нашего подъезда были. Они как раз хотели стояк посмотреть. Вернее, один жилец и одна женщина, пенсионерка, председатель нашего домкома. А он – бывший военком, ее заместитель.
– Эти двое из вашего подъезда, – терпеливо повторил Дронго, – а еще, кроме них, кто-нибудь был?
– Нет, больше никого. Только моего сына не трогайте, он ни в чем не виноват. – Она замолчала и снова закрыла глаза.
– Нужно уходить, – прошептал Дронго.
Капитан кивнул в знак согласия, и они поднялись, осторожно выходя из комнаты.
– Подождите, – позвала их Клавдия Савельевна, – я кое-что вспомнила. Там еще стоит телефон-автомат, и оттуда звонил какой-то мужчина. Симпатичный такой. В кепке и в темных очках. У него еще куртка была модная, синего цвета со всадником. Я такую у нашего жильца видела с верхнего этажа. Она у него порвалась на даче, и он ее моему сыну подарил. Поэтому я и запомнила. И у этого мужчины такая же куртка была. Он еще сказал нам, чтобы мы не ссорились, и сразу ушел.
– Сколько лет ему приблизительно было? Лет сорок? – заинтересовался
– Наверное. Я его лица не помню, только куртку запомнила. Мне сын сказал, что это известная фирма – мужчина с палкой на коне.
Дронго достал ручку, бумагу и быстро набросал рисунок.
– Вот такой?
– Да, – обрадовалась она. – Только моему сыну эту куртку жилец на самом деле подарил. Можете у него узнать.
– Не беспокойтесь. Большое вам спасибо.
– Мой сын никогда ничего не воровал, не было в нашей семье ни воров, ни насильников. Он ни в чем не виноват.
– Я тоже в этом уверен, – кивнул Дронго. – Большое вам спасибо за помощь. Вы нам очень помогли.
Они вышли из квартиры.
– Вот и все, – сказал Дронго, – теория профессора Гуртуева оказалась абсолютно правильной. Это был он, тот самый убийца. Теперь мы знаем, что он носит синюю куртку «Поло». Он стал свидетелем скандала и понял, как можно украсть ключи. Остальное продумал уже позже. Нужно срочно проверить, когда поступил телефонный звонок с этого телефона в квартиру Поповых или на ее мобильник. Мы знаем, что это было в воскресенье, за месяц до убийства.
У Павленко неожиданно заверещал мобильный. Когда он нажал на кнопку, из него полились рев и мат. Капитан молча слушал, бледнея все сильнее и сильнее.
– Что происходит? – недоуменно спросил Дронго.
– Это подполковник Мякишев. Он сказал, что меня уволят из органов за превышение должностных полномочий и отдадут под суд за то, что я посмел отвести вас в администрацию губернатора, – сообщил Павленко через минуту, тяжело дыша.
– Ничего, – успокоил его Дронго, – теперь уже никто не посмеет тебя тронуть. Это я тебе обещаю.
Глава 20
В институте, где работала погибшая Ксения Попова, шли допросы. Сотрудники милиции рассыпались по отделам и допрашивали всех, начиная от директора и кончая вахтером. Павленко сидел у телефона и выяснял, когда звонили с телефона-автомата, находившегося напротив дома Поповых. А Дронго позвонил Казбеку Измайловичу.
– Я даже не знаю, что говорят в подобных случаях, – признался он, – но, похоже, ваши теории оказались достаточно верными. Он действительно тщательно продумывает свои преступления. Получается, что он ходил вокруг дома убитой, выискивая место, где можно совершить преступление, и случайно узнал об этом подвале.
– Значит, он понимал, что не сможет никуда ее пригласить, – воскликнул Гуртуев, – и отлично сознавал ее социальный статус. Как вы узнали о том, что он был раньше в городе?
– Консьержка вспомнила, что, когда она в последний раз отчитывала дворника, рядом по телефону-автомату звонил какой-то мужчина.
– Странно, что она его запомнила, – пробормотал профессор.
– Я бы тоже так думал, но на самом деле ничего странного. На нем была куртка с фирменным знаком. Такую же куртку «Поло» подарил сыну консьержки один из жильцов дома, поэтому она и запомнила незнакомца.