Удар бумеранга

Абдуллаев Чингиз Акифович

Глава 19

В здании УВД их ждал профессор Гуртуев. Он внимательно изучил все протоколы допросов свидетелей. Особенно его привлекли показания консьержки. Она уверяла, что ключи всегда были в ящике стола и никто к ней не заходил. Но неожиданно вспомнила, что примерно за месяц до убийства она проверяла подвал и поругалась с местным дворником, который почти не убирал его. Причем ругалась на улице, на виду случайных прохожих и жильцов дома.

– Вот видите, – возбужденно говорил Гуртуев. – Возможно, убийца был как раз недалеко от этого дома в тот момент, когда консьержка и дворник выясняли отношения. Есть

некое правило: чем ниже стоят люди на социальной лестнице, тем громче их споры и разногласия. Они, очевидно, кричали друг на друга, и убийца мог обратить внимание на эти крики. Наверное, она говорила дворнику, что ключи от подвала находятся именно у нее. Или сам дворник напоминал, что у него нет ключей и он не может проводить ежедневную уборку.

– Трудно поверить, что убийца случайно оказался на месте их спора, – возразил Резунов. – У нас нет доказательств, и вы сами считали, что он не из местных.

– Есть доказательства, – улыбнулся Гуртуев, – вот здесь, посмотрите. Она сообщает, что дворник должен убирать подвал один раз в две недели, как раз по воскресеньям, когда все жильцы дома, чтобы в случае необходимости сантехник мог заодно проверить и трубы, выходящие в этот подвал. Вы понимаете, что это значит?

– Не совсем, – ответил Резунов. – Полагаете, что убийцей мог быть сантехник?

– Казбек Измайлович считает, что убийца мог приехать сюда именно в воскресенье, чтобы подготовиться к своему новому преступлению, – пояснил Дронго. – Возможно, он работает, и в будние дни ему трудно отлучаться, не вызывая ненужных вопросов.

– Надо еще раз переговорить с консьержкой, – убежденно проговорил Гуртуев. – Возможно, она кого-то запомнила. Хотя, конечно, прошло много времени.

– Более перспективно заняться институтом, – заметил Дронго.

Он уже собирался рассказать профессору о разговоре в больнице, как в комнату ворвался подполковник Мякишев. Лицо его было багровым, было заметно, что он сильно нервничает.

– Что вы себе позволяете? – грубо начал Мякишев, обращаясь к Дронго. – Зачем поехали в больницу? Вы чуть не убили ее отца!

– Это я разрешил, – вступился за эксперта полковник Резунов.

– Мы получили важные сведения, которые проигнорировали ваши сотрудники во время расследования, – не обращая внимания на выпады подполковника, сказал Дронго.

– Какие сведения? – не понял Мякишев.

– В день убийства родителям погибшей позвонил неизвестный. Он представился сотрудником института, но мы уже узнали, что звонили с телефона, установленного на вашем почтамте. Первый раз ответил отец, а во второй трубку взяла она.

– Поэтому Павленко звонил в телефонные компании, – понял подполковник. – Да, молодой и шустрый. Далеко пойдет. Ну и что это доказывает? Ей действительно мог позвонить сотрудник, который зашел на почтамт по каким-то своим делам.

– Сейчас у всех есть мобильные телефоны, даже у школьников, – напомнил Дронго, – и сотрудник института должен был знать, что она по четвергам ездит к своим родителям.

– Все равно это не доказательство, – упрямо повторил Мякишев.

– Это очень важные факты, которые ваша группа проигнорировала, – жестко заметил Дронго. – И вообще давайте сделаем так. Если вы собираетесь и дальше возглавлять группу по расследованию преступления, будете выполнять все наши распоряжения. И не только полковника Резунова, но и мои, и уважаемого профессора. Иначе придется позвонить в Москву и попросить генерала Шаповалова отстранить вас от дела.

У вас есть выбор. В данном случае ни вице-губернатор, ни даже сам губернатор не смогут вас защитить. Вы нам мешаете, подполковник, вместо того чтобы помогать.

Мякишев изумленно оглянулся по сторонам, словно спрашивая у присутствующих, не ослышался ли он, наткнулся на строгий взгляд полковника Резунова и промолчал, не рискнув ответить.

– Сейчас мы пойдем к вашему генералу и попытаемся убедить его отменить свой собственный приказ, – продолжал Дронго. – А уже затем вы соберете всех свободных сотрудников, и мы поедем в институт. Мы здесь не для того, чтобы исполнять прихоти вашего вице-губернатора, у которого действительно большое горе, а чтобы найти опасного преступника.

Подполковник снова промолчал, думая про себя, что, очевидно, у этого эксперта есть особые полномочия, если он разговаривает в таком наглом тоне и готов заставить генерала отменить собственное распоряжение.

Дронго наконец коротко пересказал профессору разговор в больнице. Гуртуев удовлетворенно кивнул.

– Все правильно, он точно знал, что в четверг она будет дома у своих родителей, и звонил ей именно туда. Только этим можно объяснить ее желание прогуляться до соседнего дома. Очевидно, он сообщил, что будет ждать именно там.

– Зачем? – не выдержал Мякишев. – Зачем она согласилась на встречу?

– Этого мы пока не знаем, – ответил Гуртуев, – но, полагаю, психотип преступника становится понятен. А это уже очень много. Он дважды применяет схожую тактику и при этом тщательно готовит свои преступления. Они не спонтанные, когда преступник совершает злодеяние в состоянии аффекта или внезапно вспыхнувшего желания, а хорошо продуманные. Полагаю, коллега, что и здесь срабатывает возможный «эффект бумерганга». Возможно, когда-то он пытался сделать нечто похожее спонтанно и допустил роковую ошибку. Может, попал в тюрьму или испытал достаточно сильное потрясение.

– Нет, – ответил Дронго, – в тюрьме он наверняка не был. Я спрашивал у главврача больницы, какой была убитая жена вице-губернатора. Она не стала бы даже разговаривать с бывшим заключенным, который никак не мог заинтересовать ее своим интеллектом.

– У нас в тюрьмах и профессора сидят, – не выдержал Мякишев.

– Там он озлобился бы, замкнулся в себе и не стал бы так тщательно готовить будущие преступления, – возразил Дронго. – Вы же знаете, какая судьба ждет насильников и педофилов в колониях и тюрьмах. При одной мысли об этом становится страшно.

– Будет страшно, если мы быстро не вычислим этого типа, – прервал разговор Резунов. – Идемте к генералу, попытаемся его убедить. Кажется, вы нашли сегодня достаточно убедительные факты. Подполковник Мякишев, вы идете с нами?

– Да, – выдавил из себя Мякишев, – конечно, иду.

Убеждать генерала долго не пришлось. Он работал в милиции больше двадцати пяти лет и начинал еще в уголовном розыске. Именно поэтому, выслушав пришедших к нему визитеров, он согласился с их доводами и даже выделил дополнительно пятерых сотрудников в помощь группе Мякишева, сразу же отправившейся в институт на беседу с сотрудниками. Гуртуев остался в управлении работать с документами. А сам Дронго решил побеседовать с консьержкой, которая после перенесенных переживаний слегла и не выходила на работу. Он взял с собой капитана Павленко, и они собрались ехать в его машине. Но уже в салоне Дронго вдруг посмотрел на часы и изменил свое решение, попросив капитана: