Удар молнии
Шрифт:
— Может, звонил когда-нибудь или заходил? — настаивал Карелла.
— Да нет, не припомню. Нет, точно не было такого.
— Миссис Аннунциато, вы сказали, что в день убийства ваша дочь пришла домой в шесть вечера.
— Да, в шесть. — Она не хотела говорить об этом дне. Она еще ничего не сказала мужу.
— А не напомните ли еще раз, что на ней было?
— Обычная школьная форма. Юбка, блуза. Может, жакет.
— Но когда ее нашли, ничего этого на ней не было.
— Вот как?
— На ней было зеленое платье
— Ясно.
— Она ведь, вернувшись домой, переоделась, так вы нам сказали?
— Да.
— В платье пошикарнее.
— Да.
— Потому что она куда-то собралась, так вы нам сказали?
— Да, она сказала, что уходит.
— Но куда, не сказала?
— Она никогда не говорит. В наши дни молодежь... — миссис Аннунциато покачала головой.
— Ни куда идет не сказала, ни с кем?
— Нет.
— Вы сказали, что она ушла в семь. Чуть позже.
— Да.
— У нее есть машина?
— Нет, она вызвала такси.
— Вызвала такси?
— Да.
— А из какой компании?
— Не знаю. Обычное желтое такси.
— Но куда едет, она вам не сказала?
— Нет. На утро ей надо было рано в университет?
— А вы были дома в тот вечер, когда ее убили?
— Нет, я была в больнице. В этот день у мужа случился инфаркт, и я была с ним в больнице. Его положили в реанимацию. В аварию он попал в девять, когда ехал домой.
— С работы?
— Нет, нет, из клуба. Он состоит в клубе. Вместе с друзьями, тоже каменщиками. У них клуб, они там встречаются раз в месяц.
— А ваш муж каменщик?
— Да. Каменщик. И он член профсоюза строителей, — добавила она, как бы повышая статус мужа.
— Инфаркт у него случился в девять часов вечера?
— В девять мне позвонили из больницы, и я сразу же отправилась туда.
— К тому времени ваша дочь уже ушла из дома.
— Да.
— Стало быть, она не знала, что отец попал в больницу?
— Нет, откуда же.
— Итак, вы поехали в больницу...
— Да.
— А когда вернулись домой?
— Я провела в больнице всю ночь.
— Всю ночь?
— Он ведь был в реанимации, — напомнила миссис Аннунциато.
— Ну хорошо, а утром когда вы вернулись?
— В начале десятого.
— Стало быть, вы не знали, что вашей дочери всю ночь не было дома?
— Нет.
— А ваша мать была дома в ту ночь?
— Да.
— И она ничего не сказала, когда вы вернулись? В том смысле, что Нэнси не было всю ночь?
— Да ведь это не в первый раз.
— То есть как? Вы хотите сказать, что Нэнси, бывало, не возвращалась домой ночью?
— Нынешняя молодежь... — миссис Аннунциато покачала головой. — Когда я была девушкой... да случись такое, отец убил бы меня. Но теперь... — она снова покачала головой.
— Итак, в том, что ваша дочь не вернулась в ту ночь домой, не было ничего необычного?
— Ну, я бы так не сказала. Не то,
— И вы точно не знаете этого Кори Макинтайра? Дочь никогда не называла его имени?
— Никогда.
Из звонка в нью-йоркское представительство журнала «Спортс ЮЭсЭй» на Шестой авеню Карелла уяснил, что в редакции действительно есть такой репортер. Но живет Макинтайр в Лос-Анджелесе и обычно ему поручается обозревать спортивные события, происходящие в южной Калифорнии. Он был, по существу, спецкором. Карелла сказал собеседнику, что расследует дело об убийстве и был бы весьма признателен, если ему дадут адрес и телефон Макинтайра. Его попросили не вешать трубку. Через несколько минут ему сказали, что все в порядке, и выдали интересующую его информацию.
Ну, и что же теперь делать? Допустим, Макинтайр это тот, кого мы ищем. Допустим, он был здесь, в городе, шестого октября, когда кто-то убил Марсию Шаффер, а также тринадцатого октября, когда кто-то, предположительно тот же самый человек, убил Нэнси Аннунциато. Допустим, я позвоню ему и спрошу, где он был в эти дни, а он повесит трубку и сбежит в Мексику или куда-нибудь еще. Классно. Он перелистал свой телефонный справочник и нашел номера полицейского управления Лос-Анджелеса. Набрав нужный номер, он попросил соединить его с отделом расследований.
— Браниган, — послышался голос в трубке.
— Говорит детектив Карелла из Айсолы. Есть проблема.
— Слушаю.
Карелла рассказал об убийствах. Упомянул имя, отмеченное на экземпляре журнала в спальне у Нэнси Аннунциато. Сказал, что этот человек живет в Лос-Анджелесе, добавил, что, если это действительно убийца, телефонный звонок может вспугнуть его. Браниган слушал.
— Так что надо-то? — спросил он наконец. — Ты хочешь, чтобы мы взяли его на себя?
— Мне кажется...
— Положим, мы начнем с визита к нему, — продолжал Браниган. — И положим, этот парень скажет, что в один из этих вечеров он играл в кегли, а мы спросим, с кем он играл, и он назовет имена. Итак, отлично, начали с этого. Далее мы скажем, что отправляемся по адресам этих троих, которых, может, и на свете не существует, а наш герой что в это время делает? Если наш герой действительно убийца, он сбегает в Китай. То есть делает то, чего ты опасаешься. Так зачем же тратить время? Если он действительно убийца, он ведь не скажет нам, что как раз в эти два дня был на Восточном побережье и занимался этими девчонками, так? Особенно, если у него хватит мозгов понять, что у нас нет оснований для его ареста до того, как вы предъявите ему официальное обвинение.