Ударная волна

Касслер Клайв

И в этот момент взгляд Питта приковал к себе странный вид: впереди по правому борту из воды высунулась верхняя часть туловища исполинской морской твари. Она походила на гигантского угря. Пасть чудища слегка приоткрылась и обнажила острые как бритва зубы в виде закругленных клыков. «Если волнообразное тело выпрямить, — прикинул Питт, — оно вытянется метров на тридцать — сорок». В воде чудище передвигалось немногим медленнее яхты.

— Стало быть, Бэзил существует, — пробормотал Питт, и слова эти будто наждаком прошлись по опаленному горлу.

«И Бэзил, оказывается, хоть и морской змей, но что-то соображает», — подумал он. Громадный угорь покидал

охваченное огнем место своего векового обитания. Одолев протоку, Бэзил нырнул в глубину и, взмахнув громадным хвостом, исчез. Питт кивком попрощался с ним и вновь обратился к панели. Навигационные приборы больше не действовали. Питт попытался подать сигнал бедствия и по радио, и по спутниковому телефону, но и то и другое бездействовало. Казалось, перестало работать все, кроме больших двигателей, которые по-прежнему несли яхту по волнам. Поставить судно на автоматический ход было невозможно, и Питт закрепил штурвал так, чтобы нос смотрел на запад, в сторону юго-восточного побережья Австралии, а ручку газа установил в положение чуть-чуть выше холостых оборотов, чтобы сэкономить ту малость топлива, что еще оставалась в баках. Спасательное судно, которое непременно направят в район катастрофы к острову Гладиатор, должно было заметить поврежденную яхту, остановить и обследовать ее.

Питт заставил свои непослушные ноги нести его обратно к Мэйв, в глубине души опасаясь, что она умерла. Сильно волнуясь, переступил он порог, отделявший кают-компанию от рулевой рубки. Кают-компания выглядела так, словно по ней прошлись громадной паяльной лампой. Толстая и прочная обшивка из фибергласа во многом сдержала напор жара, перекрыв ему путь в надстройки, но он ворвался туда через лопнувшие стекла в окнах. Удивительно, но горючая обивка диванов и стульев хоть и жутко покоробилась, но все же не воспламенилась. Питт бросил взгляд на Дейрдру. Ее когда-то великолепные волосы спеклись в почерневшую массу, остановившиеся глаза заволокла молочная пелена, кожа сделалась цвета вареного рака. Струйки дыма легким туманом поднимались от ее дорогостоящего наряда. Она походила на куклу, которую сунули на несколько секунд в топку, а потом вынули. Смерть спасла ее от мертвенной неподвижности.

Не думая ни о боли, ни о ранах, Питт разметал курган, который соорудил над Мэйв. «Она должна быть еще живой, — мысленно твердил он в отчаянии. — Должна дождаться меня, невзирая на боль, что снова потеряла детей». Он откинул последнюю подушку и с растущим страхом глянул вниз. Волна облегчения водопадом окатила его, когда Мэйв приподняла голову и улыбнулась.

— Мэйв, — прохрипел он, бросился к ней и заключил ее в объятия.

И только тогда разглядел большую лужу крови, скопившуюся возле нее и растекшуюся по настилу. Губы Мэйв коснулись его щеки.

— Твои брови, — прошептала она, слегка улыбаясь.

— Что с ними?

— Они все обгорели, да и волосы тоже.

— Не могу же я все время выглядеть красавцем.

— Для меня ты всегда и был таким. — Глаза ее увлажнились. — Мальчики мои спаслись?

Питт кивнул:

— Ал взлетел за несколько минут до того, как навалилась огненная буря. Думаю, они уже подлетают к безопасному берегу.

Лицо Мэйв словно лунным светом омыло. Она стала похожа на хрупкую фарфоровую куклу.

— Я тебе не успела сказать… Я люблю тебя.

— Я знаю, — выдавил он, одолевая удушливый комок в горле.

— А ты меня любишь хоть немножечко?

— Я люблю тебя всей душой.

С трудом подняв руку, Мэйв легко погладила его

по обожженному лицу:

— Мой черничный друг, что ждет меня за любым поворотом. Крепче держи меня. Хочу умереть в твоих объятиях.

— Ты не умрешь, — сказал он, еле справляясь с волнением. — У нас с тобой впереди долгая-долгая жизнь. Мы будем вместе плавать по морям и заботиться о целой куче детишек.

— Двое сели на плот, чтобы мир посмотреть, — тихо прошептала она.

— В мире столько всего, на что стоит взглянуть, — подхватил Питт слова песни.

— Перевези меня, Дирк, через Лунную реку, перенеси меня через… — Казалось, ее охватывает радость.

Веки Мэйв дрогнули и закрылись. Тело обмякло, словно дивный цветок под мертвящим дыханием холода. Лицо сделалось безмятежным, как у мирно спящего младенца. Она уже перебралась и поджидала его на другом берегу.

— Нет! — взревел он, как раненый зверь, загнанный в ночи.

Сознание Питта помутилось. И он больше не гнал от себя надвигающийся со всех сторон черный мрак. Он отрешился от действительности и отдался объятиям темноты.

57

План Джордино быстро вернуться на остров Гладиатор почти с самого начала дал осечку. Связавшись по системе спутниковой связи с «Гломар эксплорером» и коротко доложив обо всем Сэндекеру, Джордино вышел на связь с воздушно-морскими спасательными службами Австралии и Новой Зеландии и стал первым, кто сообщил миру о катастрофе. Весь остаток пути его непрестанно донимали просьбами высокие правительственные чины и репортеры разных СМИ описать извержение вулканов и оценить нанесенный ущерб.

Диспетчер отправил Джордино на посадку в военную зону, расположенную в полукилометре от аэровокзала. Подлетая к месту посадки, он поразился, увидев на поле огромную толпу.

Как только он заглушил двигатель и открыл пассажирскую дверцу, все пошло своим чередом. На борт прибыли представители власти. Сотрудники иммиграционной службы оформили Джордино въезд в Австралию без паспорта, а социальной — забрали сыновей Мэйв, пообещав передать их на попечение отца, едва тот будет найден.

Когда Джордино, донельзя изнемогший, ступил на землю, на него накинулась целая армия журналистов. Ему совали микрофоны прямо под нос и целились в лицо телевизионными камерами. Всех интересовала судьба острова Гладиатор.

С улыбкой Джордино ответил всего на один вопрос. Он подтвердил, что первой жертвой ужасного бедствия стал Артур Дорсетт.

Наконец отвязавшись от журналистов и добравшись до службы безопасности аэропорта, Джордино позвонил консулу США и потребовал оплатить дозаправку вертолета. Консул неохотно согласился, предупредив, что полет должен иметь гуманитарную цель. Словно услышав это, директор австралийского агентства помощи при стихийных бедствиях попросил Джордино доставить на остров продовольствие и медикаменты. Джордино ничего не оставалось делать, как метаться вокруг вертолета, пока машину заправляли топливом, снимали пассажирские кресла, высвобождая место для многочисленных тюков, укладывали груз. Какой-то сотрудник агентства сжалился над ним и сунул ему пакет с бутербродами с сыром и несколько бутылок пива. Джордино от души поблагодарил доброго человека и лишь расположился перекусить, как подъехала легковушка, и водитель сообщил о прибытии Сэндекера. Итальянец уставился на водителя как на сумасшедшего: всего четыре часа назад Сэндекер находился на Гавайских островах.