Удары шпаги господина де ла Герш, или Против всех, вопреки всем

Ашар Амеде

– Мой бедный хозяин! Что они с ним сделали!
– повторял он, рыдая.

Превозмогая отчаяние, он поднялся и, протягивая руку к Каркефу, проговорил:

– Друг мой, мадемуазель де Сувини и мадемуазель де Парделан в руках де Паппенхейма, господин де ла Герш и господин де Шофонтен выкраны Жаном де Вертом. Только мы можем спасти их. Если ты согласен идти со мной до конца, то пусть они поберегутся! Они ещё не знают, на что мы способны!

– Положись на меня, Магнус. Командуй, я подчиняюсь тебе!
– просто ответил верный своему долгу Каркефу.

–

Поклянись вместе со мной, что мы преодолеем трудности войны, что мы дойдем до края света, но спасем господина де ла Герш и господина де Парделана! А если один из нас погибнет, другой не пожалеет своей крови на это священное дело и будет сражаться до последней минуты.

– Я клянусь в этом!

– Тогда в погоню! Мы должны их догнать и убить!

Каркефу был в седле ещё быстрее, чем Магнус. Он уже не был голоден, ему уже не хотелось пить. Он бросился навстречу опасностям.

Перво-наперво, выехав из постоялого двора, им нужно было узнать направление, в котором скрылся отряд монахов. Достигнув елового леса, они обнаружили носилки, брошенные на дно оврага. Магнус указал на них:

– Наши хозяева были там, понимаешь?

Вокруг они не обнаружили следов крови, значит об убийстве не могло быть и речи. Если бы г-н де ла Герш и г-н де Шофонтен были убиты, то они не смогли бы их оттуда вытащить, слишком глубокий был овраг.

– Будем искать!
– решили они.

На опушке леса Магнус и Каркефу увидели многочисленные следы похитителей и их лошадей. Видимо здесь они делали остановку. Длинные вереницы следов расходились в разные стороны.

– Ты поедешь вправо, а я - влево, - распорядился Каркефу.
– Тот, кто первым объедет поляну, подождет другого. Гляди внимательно, не пропусти ничего. Если вдруг обнаружишь какие-то следы, сломай ветку и запомни направление, по которому ты шел, я присоединюсь к тебе. То же сделаю и я, если замечу что-нибудь.

Магнус и Каркефу пустились на поиски. Два часа спустя они встретились, один приехал с запада, другой с востока.

– Ничего, - с горечью произнес Каркефу, - на дороге сотни следов.

– Ты пошел по ложному следу, - отвечал Магнус, - у меня новости получше.

– Ты видел монаха?

– Монаха? Ты думал, что он будет в монашеском одеянии? Нет, нет, я встретил нищенку, собирающую в лесу хворост. Вот она и рассказала мне, что видела, как везли двух пленных на лошадях. Их окружал отряд солдат. Они ехали очень быстро.

– Мы поедем ещё быстрее и догоним их!
– воскликнул Каркефу.

Они продолжили путь. Дорога привела их в маленький город. Здесь проходило за день не менее двадцати отрядов солдат. Что касается пленных, то их было около двенадцати, среди них были и молодые и старые. Некоторые из отрядов делали в городе остановку, другие проследовали без остановки. Магнус и Каркефу следовали из трактира в трактир, расспрашивая всех встречных. Никто не видел ни монахов, ни похитителей. Лишь один конюх рассказал, что какой-то солдат, садясь в седло, оступился, упал и поломал ногу; его поместили в одну из комнат.

– Мне показалось странным, - продолжил

конюх, - что у этого человека, ругавшегося, как язычник, были при себе четки, как у монаха.

У Магнуса мелькнула догадка.

– Проводите меня к этому человеку, - попросил он, обменявшись взглядом с Каркефу, - как раз его-то мы и ищем... Но будет ли он рад нашей встрече?
– добавил он совсем тихо.

Каркефу и Магнус молча прошли в комнату, где находился раненый.

– Эй, друг! Это к тебе!
– произнес конюх, открывая дверь.

Раненый узнал вошедших с первого взгляда и ужас отразился на его лице. Это укрепило Магнуса в его подозрении. Он достал кинжал и, приблизившись к лежащему на кровати человеку, прошептал:

– Ни слова, а то я убью тебя!

Каркефу тихо прикрыл дверь и скомандовал:

– А теперь - говори!

Раненый следил за каждым движением вошедших ненавидящим взглядом.

– Ты был вместе с этими негодяями прошлой ночью на постоялом дворе? начал разговор Каркефу.

Раненый только вздохнул в ответ.

– Значит, это вы похитили господина де ла Герш и де Шофонтена? прибавил Магнус.

– Наш командир возглавлял эту операцию, мы лишь подчинялись ему.

– А как зовут вашего командира?

– Матеус Орископп!

– Матеус!
– вскричал Каркефу.
– Ты сказал - Матеус Орископп?.. Бог мой! Ведь граф и маркиз могут быть уже мертвы!

10.

Укол булавки и удары когтей

Тем временем Матеус Орископп следовал по дороге в сопровождении отряда солдат. Они были хорошо вооружены, но у них не было денег, чтобы менять уставших лошадей на свежих. Солдаты останавливались, чтобы в спешке перекусить и снова трогались в путь. Заметая следы, они несколько раз меняли направление движения и одежду.

Арман-Луи и Рено обычно ехали в седле. Их выдавали за государственных преступников, переправляемых солдатами армии Тилли в Мюнхен. Несколько раз Матеус помещал их в карету с зашторенными окнами. В этом случае их выдавала за больных, которым вреден воздух. Матеус ни на минуту не выпускал пленников из виду, но разговаривал он охотней с Рено.

– Удача и несчастье идут рядом в жизни, - говорил он ему.
– Браденбург и Саксония не похожи на Нидерланды. Там это Малин, здесь - это Магдебург! Однажды вы победили Матеуса Орископпа, в другой раз он оказался сильнее. Но, видите, я поступаю благородней, чем вы: вместо того, чтобы убить вас, я дал вам лошадей, предоставил еду и охрану. Позже вы получите жилье, на которое имеете право.

Двенадцать миль отделало отряд от постоялого двора отца Инносента. Они продолжали путь по стране, наводненной остатками разгромленной имперской армии. Матеус, внезапно подобрев, освободил пленников от кляпов.

– Теперь можно поговорить!
– обратился он к Рено.

Рено, нисколько не желавший говорить с негодяем Матеусом, окинул его взглядом и скорчил гримасу.

– Мой дорогой, - обратился он с презрением, - вы так безобразны! Подрумяньте и подпудрите лицо, хотя бы, тогда - возможно, - и поговорим!