Удары шпаги господина де ла Герш, или Против всех, вопреки всем
Шрифт:
– Ну что ж, - сказал Магнус.
– Как водится между товарищами, надо помогать друг другу. Сколько бы вы дали честному человеку, который возьмется скакать за вас?
– Десять золотых экю.
– Двадцать!
– возразил Магнус, который не хотел, уступая некстати, вызвать подозрения у гонца.
– Сколько бы ни заплатила вам госпожа баронесса, остальное будет мое?
Магнус, казалось, колебался.
– Ладно, - сказал он наконец.
Гонец медленно вытащил депешу из своего камзола.
– Проклятая лошадь!
– снова произнес
Магнус, пожирая письмо глазами, все же не торопился брать его.
Пальцы гонца в свою очередь не спешили расставаться с посланием.
– Кто поручится мне за вашу честность?
– спросил он вдруг, остановив на Магнусе встревоженный взгляд.
– Никто!
– медленно ответил Магнус.
– Если вы считаете, что сделаете все сами, в добрый путь! Попытайтесь! Я вовсе не собирался откладывать свои дела и менять дорогу; мысль прийти на помощь товарищу и заработать честные деньги - вот единственное, что заставило меня говорить. Но если вы в моих услугах не нуждаетесь, доброго сна!
Говоря это, Магнус сделал вид, что уходит. Раненый остановил его.
– Вот депеша, держите!
– сказал он.
– Помните, что если вы не доставите её, и спешно, вы ответите за это перед монсеньором Жаном де Вертом. Вы его знаете?
– Немного.
– Этого достаточно. У Его милости длинные руки и ещё более длинная шпага, и когда она развлекается, это всегда приводит меня в дрожь, но когда Его милость разжимает кулак, из него сыплется золотой дождь.
– Все будет сделано наилучшим образом - этот знатный сеньор останется доволен. А теперь скажи, где я найду госпожу баронессу д`Игомер.
– В деревне возле Бургсталя, у вывески "Три мага", она там задержится до завтрашнего вечера.
– Я буду иметь честь приветствовать её завтра утром.
– Гм! У вашей лошади ноги как у оленя?
– с завистью проговорил гонец.
– Она как птица!
Депеша перешла из рук раненого в руки Магнуса, который подавил глубокий вздох удовлетворения, распиравший его грудь. Не слишком поспешно сунув руку с письмом в карман, он сказал гонцу:
– Я - славный малый. Когда в меня верят, я плачу авансом: вот десять золотых экю, которые будут задатком нашего договора.
– Поезжайте быстрее!
– крикнул раненый.
– Не каждый день везет встретить человека, у которого под курткой солдата скрывается кошелек еврея.
– Еще один вопрос, приятель! Возможно, случится, что Жан де Верт спросит меня о ваших новостях, и возможно также, что мне понадобится взять ваше имя: как вас зовут?
– Карл Мейер.
– Ладно. Если я должен стать Карлом Мейером, я сделаю все, чтобы он был мной доволен.
Магнус ехал всю ночь, требуя от своей лошади, которую до того щадил, всю её силу и прыть. На мгновение ему пришло в голову сломать сургучную печать на депеше, ощупывая которую, его пальцы беспрестанно пытались выяснить, что же внутри; он проник бы таким образом в тайные намерения Жана де Верта, и ему удалось бы расстроить их, но как бы он предстал без депеши
Оставив эти мысли, Магнус пустил свою лошадь и с высоко поднятой головой въехал в деревню, посреди которой красовалась подвешенная на столбе вывеска, на желтом фоне которой были изображены три турка в блестящих одеждах зеленого и красного цвета.
Он стоял перед трактиром "Три мага".
Поклонившись г-же д`Игомер, Магнус с готовностью положил руку на голову Болтуньи. М-ль де Сувини и м-ль де Парделан были отныне под защитой шпаги, которая предала его только один раз, когда Магнус дрался с г-ном де ла Герш.
"И это было предостережение с Небес!" - подумал Магнус.
Радостью озарилось лицо баронессы, после того как она пробежала глазами депешу, врученную ей подставным гонцом.
– Его светлость барон Жан де Верт извещает меня, что он едет следом за вами, - сказала баронесса.
– Только Богу известно, с каким нетерпением я ждала этого!
– Он разделяет это нетерпение, - холодно ответил Магнус.
– Его светлость определяет вас ко мне на службу.
– Я знаю это.
– И я уверена, что могу полностью положиться на вас.
– Я этого заслуживаю.
– Я приставляю вас к охране двух молодых особ, которые упрямятся, не желая следовать советам тех, кто их любит, - и у которых преступные желания сбежать.
– Ручаюсь вам, они не сбегут. Только через мой труп! Госпожа д`Игомер понизила голос и, глядя на Магнуса, невозмутимо стоящего перед ней, проговорила:
– У мадемуазель де Парделан и мадемуазель де Сувини есть оруженосец, который упорно не желает покидать их, несмотря на свой преклонный возраст. Дайте ему понять, чтобы он удалился.
– Аргументов будет предостаточно. Он исчезнет.
– Вы меня великолепно понимаете.
– Господин Жан де Верт всегда отмечал, что я весьма умен. Смею надеяться, что госпожа баронесса, разделит однажды это утверждение.
– Я в этом не сомневаюсь; но поскольку вы так рассчитываете на силу вашего красноречия, те же аргументы, которые помогут вам отстранить оруженосца, употребите так же и в отношении четырех или пяти слуг, которые его сопровождают и которые не менее упрямы.
Г-жа д`Игомер улыбнулась.
– Если вы когда-либо оставите службу у Его светлости Жана де Верта, сказала она.
– Я охотно возьму вас к себе.
– Госпожа баронесса не ошиблась бы.
– Пойдемте теперь со мной. Я представлю вас двум моим подругам. Вашим правилом поведения с ними должны стать вежливость и предупредительность.
– Если госпожа баронесса мне позволит, я продемонстрирую одну за другой эти добродетели. Не знаю, с какой начну.
И он последовал за г-жой д`Игомер, которая направилась в апартаменты двух кузин.