Удержи меня
Шрифт:
Марионеткой. Вот кем она была большую часть своей сознательной жизни. Марионеткой, которую дёргали за ниточки достаточно долго, чтобы приучить не задавать вопросов. До определённого момента.
О Господи, она ведь давно знала по чьей вине её брак так и не состоялся. Узнала случайно, и это окончательно разбило ей сердце. Оставался лишь вопрос, что же стало причиной, заставившей Артёма уйти?
Восемь лет. Восемь долгих лет она училась жить, не вспоминая ту боль. Сегодня выстроенные баррикады рухнули, и боль затопила всё внутри так, словно жила в ней
И самое страшное, что в случившемся она виновата, не меньше других. Она должна была увидеть, понять, узнать, но… На практике всё это делал Артём. Несмотря на обвинения, брошенные Кирой ему в лицо, он буквально отгородил её собой от проблем. А затем терпел претензии с её стороны. Господи, пора признаться в этом вопиющем факте хотя бы себе – она редкостная идиотка.
Кира крепче обхватила себя руками, не сводя застывшего взгляда с окна. Пустота внутри была звенящей, но… Впервые за долгое время она чувствовала что-то очень похожее на облегчение. Его не было, когда она начала заново жить после злосчастной свадьбы, после ухода из дома Кире было вообще не до того, что творится внутри, иначе она просто рехнулась. Встретив Артёма, ей опять стало больно. Выйдя за Руслана, она заглушила боль развлечениями. И когда Романов снова появился в её жизни, то, что она так долго игнорировала, пробилось вновь. И вплелось в их отношения. Вспыхнуло и затерялось между их влечением и долгими ночами в его объятьях.
Не было у неё никакого выбора, хоть Кира и пыталась себя убедить в обратном. Она даже не могла заставить себя выбросить из головы его наглый поступок, совершённый, когда они встретились. И уж тем более из мыслей не шёл тот, кто его совершил. И Романов знал это, словно чувствовал каким-то шестым чутьём. Иногда ей казалось, что он читает мысли, так точно парень мог угадывать её желания.
На короткое мгновение она даже ощутила приступ ностальгии по той яркой неразумной девчонке, которой была. По безумству, кипящему тогда в крови. По морозному ноябрьскому воздуху Киева. Как сладко мечталось о будущем, каким безоблачным и счастливым оно должно было быть.
– Почему ты не сказал мне?- её голос слегка охрип после долгого молчания. К тому же, пытаясь скрыть эмоции, захлестнувшие её, Кира произнесла это настолько холодно, что даже сама поморщилась.
– Ты смеешься, да?- Артём либо не обратил внимания на её тон, либо не подал вида. В его голосе зазвучал смех на пару с издевкой. – Я что, по-твоему, должен был прийти жаловаться тебе на собственного отца?
– Ты не должен был геройствовать в одиночку. Господи, Артём, ты всерьёз думаешь, что я бы выбрала семью, а не тебя?
– Я думаю, что не в моём праве было ставить тебя перед таким выбором.
– Черт возьми, да ты просто хренов рыцарь в доспехах, Романов! Откуда в тебе эта дурацкая привычка?- её голос всё же дрогнул.
– Малыш, не плачь,- Артём в одно мгновение оказался рядом и обнял её, прижимая к себе. – Какая теперь разница? Главное, мы вместе,- его губы едва ощутимо коснулись шеи. – Перестань. Тебе нельзя нервничать.
–
– Ну, привыкай, детка,- ещё один целомудренный поцелуй. На этот раз в щёку. – Теперь главная здесь, не ты, а ребёнок.
– Да что ты?- подыграла Кира, сознательно оставляя больную тему позади, и ложа свою ладонь поверх его, разместившейся на животе.
Артём украдкой усмехнулся.
– Да-да. Закончилась эра твоего царствования. Скоро ты располнеешь, начнёшь ходить, как пингвин, не влезешь ни в одну свою дизайнерскую шмотку. И станешь сидеть дома, потому, как вечеринки до утра тебе уже не будут светить, а я в это время…
– Что? Изменять мне будешь, да?
– Конечно. Всю свою прелесть ты потеряешь, поэтому не стоило так выпендриваться, Кира Анатольевна. Я ведь перед поездкой в Москву предлагал вам неподражаемый сексуальный аттракцион. А ты всё нос воротила.
Кира прикусила губу, чтобы не рассмеяться тому, как прозвучала фраза.
– А что же мне было делать, господин Романов,- поворачиваясь к нему лицом с иронией поинтересовалась девушка,- когда вашу драгоценную дочь воротило вместе со мной только лишь от одного взгляда на…
– У тебя слишком острый язык,- усмехнулся мужчина и поцеловал её.
– У меня много талантов, забыл?- пробормотала она еле слышно, оторвавшись на мгновение, а затем вновь прижалась к его рту.
– Как бы я мог?- ещё один поцелуй. На сей раз более глубокий. Киру невольно бросило в жар.
– О, ты мог,- заверила она его. – И уверена, ещё многое сможешь.
***
Холодный декабрьский рассвет был скуп на солнечный свет. Новый день пробивался сквозь неприветливые серые облака, нависшие над землей. И шёл снег. Мелкие крупинки кружились в воздухе, встречаясь со своими сёстрами, и неслись в направлении, указанном очередным порывом ветра.
Кира не сводила глаз с окна и не шевелилась. Артём спал рядом, придвинувшись к ней и обнимая рукой, будто и во сне не собирался больше никуда отпускать. А в голове всё вертелся и вертелся рой мыслей. Что если бы… А вдруг… Миллионы версий не состоявшихся и пустых не давали ей покоя. Как бы сложилась их жизнь, если тогда всё бы пошло по-другому?
Какая теперь разница? Она так устала нести на душе этот камень, что сбросила его, не раздумывая ни минуты. Не сбылось ничего из того, о чём мечталось. Не случилось сказки, и принц был изгнан. Чтобы вернутся в роли короля.
Внезапно, неподвижная до того, его рука ожила. Пальцы еле ощутимо сквозь ткань футболки принялись вычерчивать какие-то фигуры на животе, и Кира слабо улыбнулась.
– Ты же понимаешь, что эта недомолвка должна стать последней между нами?- тихо спросила она, замирая от каждого нового прикосновения.
– Мы с тобой слишком дорого за неё заплатили, чтобы не знать этого.
– Я серьёзно, Тём. Больше никаких тайн. Ещё одна ложь и я уйду, не раздумывая ни секунду, во имя чего бы она ни была.