Удивительная женщина
Шрифт:
— В какой-то мере. Я планировала, нет… он считает, что я планировала искажать факты. Но это с Диланом не проходит! Глядя на меня, он безошибочно определяет, искренна ли я с ним! Поэтому мне придется сказать ему правду.
Шантел чувствовала, что выдержка изменяет ей.
— Ты рассказала ему, какой сукой оказалась Дженис Рокуэлл? Как она отнеслась к тебе и мальчикам после гибели Чака?
— Это не очень-то уместно, не так ли?
— А я бы очень хотела, чтобы каждый мог прочесть
— Все, что она сделала, не выходило за рамки закона! — поправила Эбби. — Ее действия были неправильными, но это не значит, что юридически они были незаконны! Как бы там ни было, я вполне довольна способом, который выбрала. Мой бизнес развивается и дает доход!
— Я думаю, что Дилан должен узнать об этом, — настаивала Шантел. — Со всеми деталями и подробностями. Богатая мать известного автогонщика оставляет нищими вдову сына и собственных внуков!
— Ох, Шантел, все было не так уж плохо. Мы же не побирались!
— Вы жили плохо, как и сейчас! — поправила ее Шантел. — Эбби, если ты собираешься доверить ему некоторые подробности, ты должна доверить ему всю правду!
— Она права, — тихо согласилась Мадди. Солнце светило ярко, было тепло, в воздухе веял острый аромат свежей травы, но чуткая Мадди ощущала смятение в душе Эбби. — Я думала, что идея выпуска книги с самого начала была ошибкой, но теперь, когда работа идет уже полным ходом, нужно постараться сделать ее должным образом! Послушай, Эбби, я знаю, что ты о многом нам не рассказывала, просто не было такой возможности. Я думаю, что ты почувствуешь себя лучше и свободнее, вытащив всю эту историю на свет божий?
— Меньше всего я думаю о себе! Я привыкла жить с этим. Я беспокоюсь за мальчиков!
— Ты думаешь, они ничего не знают? — спокойно спросила Шантел.
— Нет. — Эбби смотрела на свои руки, рассказывая то, что так долго держала в себе. — Они не знают всех деталей, но ощутили настроение! Но то, чего они не знают сейчас, рано или поздно они все равно узнают! Поэтому я только хочу, чтобы Дилан рассказал мою историю с большим состраданием, чтобы, когда мальчики повзрослеют, они все это приняли!
— А оно у него есть? — спросила Шантел.
— Что?
— Сострадание.
— Да! — с улыбкой ответила Эбби. — И в огромном количестве!
Это уже было кое-что, и Шантел собиралась проверить сообщенное сестрой на практике.
— А как он относится к тебе?
— Он очень заботлив! — Повернув лошадей, сестры направились к дому. — Я думаю, он заботится обо мне и мальчиках, как не заботился ни о ком раньше! Но все это закончится, когда он уедет.
— Значит, ты должна уговорить его остаться!
Эбби улыбнулась Мадди:
—
— Спасибо огромное. — Только отчасти удивленная, Шантел набирала скорость.
— Мадди достаточно крепко поверить, и все на самом деле происходит, и не без твоего участия. Но я лишь тасую карты, с которыми привыкла иметь дело, пока моя рука не становится достаточно легкой. Мне трудно менять жизнь. Мне не восемнадцать лет, и я уже не так импульсивна. И у меня двое детей.
Шантел высоко подняла голову, и ветер распушил ее волосы. Нечасто она позволяла себе ощутить абсолютную свободу.
— Не понимаю, почему некоторые женщины делают слишком сильный акцент на том, чтобы мужчина заполнил их жизнь. Жизнь должна быть яркой, содержательной сама по себе, а мужчина может быть приятным дополнением.
— Разговор истинных любительниц разбивать сердца! — вставила Мадди.
— Я не разбиваю мужские сердца! — медленно улыбнулась Шантел. — Я только слегка их царапаю!
— Постой минутку! — обратилась Мадди к своей лошади. — Если мы все не можем успокоиться, это вовсе не значит, что Эбби не имеет права на мытье грязных тарелок и возню с мусором.
— Интересный взгляд на семейные отношения, — пробормотала Эбби. — Как единственная из нас троих, кто был замужем, могу сказать, что брак значительно более многогранен, чем просто хозяйственные заботы!
— Ладно тебе, Эбби! — Шантел замедлила ход Матильды. — Кто говорит о браке? Конечно, ты можешь отлично проводить с ним время, наслаждаться его обществом, но зачем снова запирать себя в клетку?
— Еще один интересный взгляд на ситуацию! — прокомментировала, Мадди, рассмешив Эбби.
— Если бы я знала, что он любит меня, если бы я нашла точку опоры для компромисса, я бы сама спросила его.
— Тогда так и сделай! — Солнце осветило яркие волосы Мадди. — Если ты любишь его, если считаешь его правым, какие могут быть проблемы?
Шантел удивленно расхохоталась:
— Большая часть опыта этой женщины с мужчинами была ограничена общением с танцорами, целые дни стоявшими перед зеркалом и восхищенно разглядывающими себя!
— Дилан — не танцор! — возразила Мадди, ничуть не оскорбившись. — А вот актеры, с которыми ты тратишь время, после дня съемок уже не понимают, кто они в действительности!
— Я устала! — Эбби тряхнула головой, изо всех сил стараясь сдержать смех. — Думаю, нам всем лучше остаться незамужними!
— Аминь! — вздохнула Шантел.
— У кого из нас остается время для романов? Сплошные классы, репетиции, съемки, спектакли! Я уже устала от ярких огней рампы и роз! Кому нужны эти мужчины? — произнесла Мадди.