Удивительное путешествие Нильса Хольгерссона с дикими гусями по Швеции
Шрифт:
Белого нигде не было. Мальчик потратил на поиски весь день, и, когда настало время возвращаться в стаю, у него уже не осталось сомнений.
Он потерял друга.
И совершенно неизвестно, где его искать.
Опять перелез через стену и вдруг услышал, как где-то поблизости упал и покатился камень. Он вгляделся в быстро густеющие сумерки. Совсем рядом со стеной была навалена большая куча камней, и в ней что-то шевелилось. Подкрался поближе – и увидел Белого. Тот терпеливо карабкался на камни, а в клюве у него было несколько ивовых веток. Так увлекся работой,
И очень скоро все прояснилось.
На куче камней лежала молоденькая серая гусыня. Увидев Белого, она издала негромкий крик радости. Мальчик подобрался поближе и услышал их разговор. Оказывается, гусыня повредила крыло и не могла лететь. А родная стая бросила ее и улетела на север. Гусыня чуть не умерла от голода, но Белый услышал ее слабые крики о помощи и уже несколько раз приносил ей еду. Но летать она все равно не могла. Оставалось только надеяться, что она успеет поправиться до отлета Акки с Кебнекайсе и ее стаи. Белый утешал ее – конечно, успеешь. Мы еще не улетаем. А не успеешь – я останусь с тобой.
Мальчик дождался, пока Белый уйдет, и полез на камни. Он очень рассердился, что Белый накануне соврал, и теперь хотел сказать серой гусыне, что Белый принадлежит ему, и никому больше. Он должен отвезти его в Лапландию, и о том, что он останется здесь, с этой неудачницей, и речи быть не может!
Но когда увидел ее вблизи, увидел прелестную головку, увидел шелковистое оперение и грустные умоляющие глаза, понял Белого. От такой красоты трудно оторваться.
Гусыня увидела мальчика и хотела убежать, но поврежденное крыло волочилось по земле. Оказывается, бедняжка не только летать – даже ходить не могла.
– Нечего меня бояться, – буркнул мальчуган. Весь его гнев как ветром сдуло. – Меня зовут Тумметот. Я приятель Белого.
Дальше он не знал, что сказать.
Иногда в животных можно увидеть что-то непостижимое и загадочное. Начинаешь думать, что это за создания и что скрывается за звериной внешностью. Даже страшно – уж не заколдованные ли люди?
Как только гусыня услышала имя Тумметот, она приветливо наклонила голову и сказала таким мелодичным голосом, что невозможно было поверить, что такой голос принадлежит гусыне.
– Я рада, что ты пришел мне помочь. Белый рассказывал о тебе очень много. Он сказал, что ты самый умный и самый хороший человек на земле, хотя и небольшого роста.
Гусыня произнесла это с таким королевским достоинством, что мальчуган вдруг застеснялся.
Никакая она не птица, решил он. Наверняка заколдованная принцесса.
Ему очень захотелось ей помочь. Он засунул руку под крыло и пощупал кость. Перелома не было, но суставная чашка была пуста. Вывих.
– Потерпи, – сказал он, изо всех сил потянул плечевую кость, резко повернул и вправил в сустав.
Все произошло очень быстро, хотя он никогда не вправлял вывихи, только видел, как это делают. А гусыне наверняка было очень больно.
Она издала долгий мучительный крик и потеряла
Мальчик перепугался: хотел помочь, а она взяла и умерла.
Скачками сбежал с каменного кургана и помчался к стае. У него было такое чувство, будто он убил человека.
А поутру стая проснулась, и тумана как не бывало. Даже солнце вышло из-за туч, и сразу стало тепло.
– Пора, – сказала Акка. – Мы и так задержались.
Никто с ней не спорил, кроме Белого. Мальчик-то знал, почему Белый так упрямится – не хочет оставлять серую гусыню на верную смерть.
Но Акка не хотела и слышать о каких-то проволочках.
Мальчик залез на спину Белого, и стая тронулась в путь. Белый летел медленно и неохотно, а мальчик в душе радовался, что они покидают остров. Его мучила совесть – зачем он взялся вправлять этот вывих? И он никак не мог заставить себя рассказать Белому правду. А может, лучше ему и не знать. И в то же время он немножко осуждал Белого: как он мог так легко отказаться от раненой подруги?
И не успел он это подумать, как Белый наклонился, резко взмахнул крыльями и повернул назад. Путешествие в Лапландию? Пусть летят без него. Он не может лететь с остальными, зная, что его подруга в беде и ей грозит голодная смерть.
Вскоре они опустились у каменного кургана. Но серой гусыни на месте не было.
– Дунфин! Дунфин! Где ты? Где ты? – крикнул Белый в отчаянии.
Неужели ее утащила лиса? – с ужасом подумал мальчик.
И тут же услышал хорошо знакомый мелодичный голос:
– Я здесь, Белый, я здесь! Я же должна принять утреннюю ванну после всех этих неприятностей!
И из воды появилась серая гусыня Дунфин, что значит легкая, как пух. Отряхнулась, и мелкие брызги вокруг нее засияли радужным облачком. Она взмахнула крыльями и тут же сложила их, ровно и одновременно. Перышко к перышку. Дунфин была совершенно здорова.
Она рассказала Белому, как мастерски Тумметот вправил ей крыло. Теперь ей совсем хорошо, и она готова следовать за ним.
Капли воды сверкали на ее шелковистом оперении, как настоящие жемчужины.
И Тумметот окончательно уверился, что перед ним взаправдашняя заколдованная принцесса.
XII. Вот это бабочка!
Среда, 4 апреля
Стая летела довольно высоко, и весь продолговатый узкий остров лежал под ними, как на карте. Настроение превосходное. Мальчик был настолько же доволен и счастлив, насколько удручен и подавлен вчера, когда бродил в тумане в поисках Белого.
С высоты хорошо видно, что остров представляет собой плоскую возвышенность, окруженную, как венком, плодородными угодьями вдоль всей береговой линии. Теперь он понял, о чем шел подслушанный накануне разговор, когда он в поисках Белого устал и присел отдохнуть около большой ветряной мельницы. Вдруг невесть откуда появились два пастуха с собаками и нехотя плетущейся вслед большой отарой овец. Мальчуган нисколько не испугался – он был так хорошо укрыт за ступенькой, что никто не мог его видеть.