Удивительные донумы

Темкин Григорий Евгеньевич

Рассчитывать на то, что госпитальеров удастся взять измором, не приходилось — в замке имелся запас провизии на пять лет. Бейбарсу необходимо было решить, с какой стороны повести войска на штурм. Почти отвесный северный склон, как и западный, несколько более отлогий, но защищенный дополнительной насыпью за первой линией стен, нечего было и думать взять приступом. На первый взгляд более доступную южную сторону защищала целая система искусственных преград: рой с водой, за ним внешняя стена с двумя угловыми круглыми и центральной квадратной башней, еще один ров и массивный насыпной откос, выложенный скользкими каменными плитами и подпирающий самые мощные в замке укрепления южной внутренней стены. Пытаться ворваться в замок с юга значило обречь армию на большие потери, к тому же это вовсе не гарантировало успеха. Оставалась последняя, восточная сторона, которую сами крестоносцы определили себе как главный вход, — ее и решил штурмовать Бейбарс.

Каждый шаг на пути к победе давался мусульманскому войску немалой кровью. Сперва им пришлось взбираться по узкой, хорошо простреливаемой с внешних

стен тропе к основанию, а точнее, к первой линии укреплений замка. Затем надо было преодолеть ров: мост через него крестоносцы, естественно, подняли. Атакующие овладели главными воротами и оказались в длинном широком коридоре, стены которого были снабжены многочисленными амбразурами, через которые в них градом сыпались стрелы. Коридор делал один за другим три поворота, и в каждом углу солдат Бейбарса встречало хорошо организованное сопротивление. Прежде чем подступиться к башне второй линии обороны, арабам, продвигаясь по страшному коридору, пришлось взять еще четверо промежуточных ворот и подъемную решетку. Но и это было не все. Когда 29 марта 1,271 года арабы закончили подкоп под башню и ворвались за вторую линию стен, в самый центр Крака, в их руках очутились Большой зал, где проходили пиры и военные советы рыцарей, казармы, часовня, стодвадцатиметровый коридор западной стены с башнями, склады, хлебопекарня, колодец — только самих госпитальеров нигде не было видно. И тут Бейбарс обнаружил, что уцелевшие крестоносцы укрылись в южном редуте. Эта третья, и последняя линия обороны состояла из трех самых высоких в замке башен, соединенных проходами, имела все необходимое на случай длительной осады и могла держаться, пока не кончатся припасы и будут стоять ее стены. А разрушить их было непросто: бойницы нижнего уровня в центральной, например, башне были прорезаны в стене толщиной восемь с половиной метров!

Возможно, Бейбарсу не хотелось тратить силы на еще один подкоп и штурм, возможно, ему просто было жаль разрушать столь замечательное укрепление, которое могло пригодиться в Дальнейшем, — так или иначе, султан предпочел прибегнуть к хитрости. По его распоряжению приготовили письмо якобы от командующего госпитальеров в Триполи, в котором осажденным было приказано капитулировать. После того как «надежный человек» доставил этот приказ в редут, рыцари долго колебаться не стали. 8 апреля 1271 года гарнизон Крак де Шевалье сдался и под обещание по дороге вести себя мирно был отпущен в Триполи. Таким образом, пробыв 161 год в руках крестоносцев, замок возвратился к законным хозяевам.

Если бы победитель Крак де Шевалье, султан Бейбарс мог сегодня взглянуть на замок, он бы обнаружил, что за семь веков он не утратил своего великолепия. Все так же одна над другой две линии крепостных стен; погрузившись в воспоминания о былом могуществе, замерла просторная и строгая круглая башня редута — резиденция гроссмейстеров ордена госпитальеров; в Большом зале, на северном пилоне, еще не так давно можно было прочесть предостережение на латыни, которому, сами же начертав его, не вняли крестоносцы: «Имей богатство, имей ум, имей красоту — но бойся гордыни, которая оскверняет все, к чему прикасается». А над главными воротами, с которых он когда-то начинал штурм замка, султан прочитал бы длинную куфическую надпись, подробно рассказывающую потомкам о победах великого Бейбарса.

В этой главе, в рассказах и о Саоне, и о Крак де Шевалье, не случайно упоминалась секта ассасинов (или орден). Политическую ситуацию в Сирии XI–XIII столетий трудно оценить, не приняв во внимание эту «мусульманскую неоисмаилитскую организацию» [29] , возникновение и расцвет которой хронологически совпали с периодом крестовых походов. Не следует преувеличивать роль ассасинов в войне между крестом и полумесяцем, однако в балансе сил на протяжении двух веков, сами того, возможно, не осознавая, они играли роль не слишком большой, но достаточно весомой гирьки, которая появлялась то на одной, то на другой чаше весов и не раз выравнивала пошатнувшееся было равновесие.

29

Hitty Ph.History of Syria, с. 610–611.

Секта неоисмаилитов, или низаритов, возникла в XI веке в результате раскола секты исмаилйтов, одной из крупнейших сект шиитского ислама, и к концу столетия набрала такую силу, что шейху низаритов Хасану ибн Саббаху удалось образовать независимое государство со столицей в иранском городе Аламуте. В политической борьбе низариты широко использовали терроризм; исполнители террористических акций якобы вводили себя в транс с помощью гашиша (или хашиша) — отсюда их название «хашишин», в ряде европейских языков превращенное в «ассасин» и получившее значение «наемный убийца». По мнению некоторых исследователей, в мрачном ремесле убийства ассасины достигли совершенства и не уступали знаменитым ниндзя в средневековой Японии.

В Сирию ассасины начали проникать практически одновременно с крестоносцами, только те прокладывали себе путь огнем и мечом и шли с северо-запада, а ассасины действовали кинжалом и интригой, двигаясь с северо-востока. В начале XII века эмир города Халеба Рыдван первым из сирийских вельмож поддержал ассасинов, примкнув к их секте, за что был характерным образом отблагодарен: неизвестные в платье суфиев [30] прямо в мечети во время молитвы закололи его злейшего врага эмира Хомса Джанаха ад-Даулаха. С этого убийства

в 1103 году открылся сирийский «черный список» ассасинов, а вскоре за ними числилось уже несколько десятков террористических акций, в том числе таких громких, как убийства эмира Мосула и командующего турецким экспедиционным корпусом в Сирии Маудуда, дамасского атабека [31] Бёри и фатимидского халифа Амира. Оплотом ассасинов были Нусайритские горы, где они владели хорошо укрепленными замками, такими, как Каф, Кадмус, Масьяф, Шейзар, Аалайка. Одно из самых ранних дошедших до нас описаний ассасинов оставил некий Бенджамин из Тудельг, паломник, побывавший в окрестностях Банияса и Джебльг в 1163 году. «В этой местности, — пишет он, — живет народ, именуемый ассасины, и верят они не в догматы магометанства [32] , но в того, кого считают воплощением своего пророка Кармата [33] . Его приказания выполняются беспрекословно, хотя бы от них зависела жизнь или смерть. Они называют его „шейх аль-хашишин“, то есть старейшиной, и все деяния этих горцев подчинены его повелениям. Резиденция его располагается в Кадмусе… Волей своего старейшины ассасины преданы друг другу, и все их страшатся, ибо преданность их такова, что, получив приказ, они с готовностью рискуют собственной жизнью и идут на убийство даже царей. Страна их простирается на восемь дней пути» [34] .

30

Члены религиозно-мистических суфийских братств, широко распространенных в исламском мире в XI–XII вв.

31

Атабек — так назывались сельджукские наместники в городах Сирии.

32

Бенджамин из города Туделы, расположенного в Наварском королевстве, ошибался, считая ассасинов немусульманами, однако от пилигрима XII в. трудно ожидать глубокого знания исламских сект.

33

Карматы —одна из исмаилитских сект.

34

См.: Early Travels in Palestine, с. 78.

Во второй половине XII столетия ассасины, которых, по оценке историка Вильгельма Тирского, насчитывалось около 60 тысяч, представляли в Сирии серьезную силу, и многие военачальники стремились заручиться их поддержкой. Дары и подношения рекой текли в Масьяф, куда в XII веке сирийские ассасины перенесли свой центр, и золото мусульманских вельмож перемешивалось в их сундуках с золотом крестоносцев. Но, принимая дары как должное, ассасины прежде всего исходили из интересов собственной секты и без тени смущения меняли союзников, примыкая к той стороне, которая в настоящий момент сулила большую выгоду. Так, в 1126 году ассасины присоединились к Тухтигнну, сельджукскому атабеку Дамаска, и выступили против франков. В 1149 году в одной из битв они сражались вместе с крестоносцами против Нур ад-Дина, проводившего антишиитскую политику. В 1152 году ассасины убивают графа Раймонда II Триполийского, а в 70-х годах дважды покушаются на жизнь Саладина. Мотивы этих покушений оценивают по-разному. Одни считают, что ассасинов нанял дамасский вельможа, мстящий Саладину за то, что он взошел на трон вместо прямого наследника Нур ад-Дина. Другие связывают их с попыткой шейха ассасинов обратить часть своих людей в христианство и убийством Саладина завоевать доверие крестоносцев.

Так или иначе, первый раз лазутчики ассасинов проникли в лагерь Саладина во время осады им Алеппо в декабре 1174 года, подобрались к его палатке и только благодаря счастливой случайности были опознаны и в кровопролитной схватке убиты. Другой раз покушение почти удалось. В мае 1176 года, во время осады города Азаза, убийцы переоделись воинами Саладина, напали на него — но верные эмиры бросились на защиту вождя, и благодаря их храбрости и отличным доспехам он отделался лишь легкими ранениями. Такую вопиющую дерзость нельзя было оставлять безнаказанной, и в августе того же года Саладин осадил крепость Масьяф, однако снял осаду. Почему? На этот вопрос также нет единого ответа. Кто полагает, что Саладина отвлекло наступление, предпринятое в этот момент франками в долине Бекаа; кто снятие осады приписывает вмешательству дяди Саладина, эмира Хомса; а Ибн аль-Асир это неожиданное перемирие и в дальнейшем полное отсутствие каких-либо конфликтов между ассасинами и Саладином объясняет заключенным ими тайным соглашением, по которому в Тире 28 апреля 1192 года был убит заклятый враг Саладина, маркиз Конрад де Монферрат, титулованный король Иерусалимского королевства.

Убийц, проникших в Тир под видом христианских монахов, удалось взять живыми. Сразу же после ареста они признались, что являются ассасинами, но на дальнейших допросах показали, что убийство совершено по «заказу»… короля Англии Ричарда 1, тоже недолюбливавшего чрезмерно самостоятельного маркиза.

Впрочем, показаниям ассасинов не очень-то доверяли. Рашид ад-Дин Синан, наиболее известный шейх ассасинов, правивший ими с 1162 года в течение трех десятилетий, славился коварством и хитростью и не раз прибегал к распространению ложных слухов через своих исполнителей, которые по его приказу готовы были облачиться в любое платье, выполнить задание, дать себя арестовать, а на допросе «признаться» в чем нужно.