Удивительные истории о мужчинах
Шрифт:
– Да, – подтверждает Антоныч, – но не всех! Эдуарду вон, прямо ни за что, еще одна бессонная ночь прилетела!
– Ну жалко его, да, но, с другой стороны, нам-то не прилетела, правильно? Поэтому чего уж душой кривить: Эдуарду прилетело, значит, так ему и надо! О, видали, как я в рифму.
– Здесь вообще нет рифмы! – бурчу я в ответ.
– Это у тебя нет, а у нормального офицера раз старпом сказал «в рифму» – значит, в рифму!
– Антоныч, – спрашиваю, – так что там с лопатками-то этими?
– Ну они есть, это точно, но количество их мне неизвестно.
Звоню на пульт.
– Ой, иди на хуй, – отвечает мне один пульт, а за ним и второй, – еще не хватало, чтоб трюмные лейтенанты пульты ГЭУ подъебывали!
– Что пульты? – уточняет Антоныч.
– Не знают, – говорю.
– Ну звони комдиву-раз, я его только что на завтрак поднял.
Звоню комдиву-раз.
– Доброе, – говорю бодрым голосом, – утро!
– Не знаю, настолько ли оно доброе, это утро, если двадцать три часа, а я в железной банке посреди Северного Ледовитого океана собираюсь завтракать в компании тех же самых хмурых рож. Ну ты в этом не виноват и поэтому ладно – чего хотел-то?
– Юрий Владимирович! Сколько лопаток в турбине?
– Надо же, – задумчиво хмыкает Юрий Владимирович, – такой перспективный был лейтенант и в первой же автономке сошел с ума! Кто бы мог подумать, что такое горе и на наши головы. Это тебе не ко мне, родной, – это тебе к доктору же надо.
– Доктор точно не знает, сколько лопаток в турбине!
– Согласен! Мало того, доктор даже, скорее всего, вообще не знает, что такое турбина, сколько их и где они у нас стоят, но зато у доктора столько разных таблеток есть, что у тебя сразу отпадет охота задавать людям дурацкие вопросы!
– Так это не я, Юрий Владимирович! Это командир дивизии меня пытает! Говорит, что если до утра не расскажу, то высадит меня на ближайшем безлюдном острове!
– Командир дивизии?
– Он самый.
– Ну, с его сроком службы неудивительно, и ему даже доктор уже не поможет.
Антоныч забирает у меня трубку:
– Юра! Серьезно, он не шутит! Представляешь? Да! Да, а потом же он и до вас дойдет! Да я понимаю, что ты не знаешь, ну давай приходи, а я механика вызову.
– Повезло тебе, – говорит Антоныч, – Эдуард, что комдив задал тебе вопрос, на который не знает ответа никто, и поэтому ты вроде как опозорился, но не сильно – могло бы быть и хуже. А тут мы хотя бы все живы останемся! Так что прими эту жертву как должное!
Будто у меня есть выбор, ага, кроме как ходить теперь в роли униженного и оскорбленного на фоне остальных, которых в этот раз не унизили и не оскорбили по чистой случайности. Ну что ж – на каждого Сивку найдется своя Бурка, как говорится в русской народной поговорке, или не совсем так говорится, но смысл тот же.
Позвонили механику, тот сонный и от этого благодушный пришел в центральный, уселся между нами с Антонычем и долго ерзал, устраиваясь поуютнее. Зевнул.
– Ну? Чего
– А тут у нас, Хафизыч, командир дивизии решил расширить горизонты наших знаний!
– Так. Пока не очень страшно звучит…
– Сколько лопаток в турбине?
– Да Антоныч, давай что там с адмиралом, а это – потом.
– Так именно это адмирал и спросил у Эдуарда.
– А что Эдуард?
– Честно сказал, что не знает.
– Ну и отдадим его как жертву адмиралу, а с нас и взятки гладки!
– Так-то бы да, но я, Хафизыч, сомневаюсь, что он одним Эдуардом насытится!
– А ничего, что я тут сижу? – робко уточняю.
– Ничего-ничего, – великодушно разрешает механик. – Сиди, ты же на вахте тем более! Так. Ну давайте ждать комдива-раз, я что-то не помню такой цифры, но вполне возможно, что уже и от старости.
Первый комдив пришел сразу после завтрака прямо в кремовой рубашке. Довольный.
– Ну что, попались, неучи? – смеется.
– Смейся, да пока он до вас не добрался! – пригрозил Антоныч. – Так сколько лопаток в турбине?
– Не знаю.
– И ты так просто это говоришь? – удивился механик.
– А как мне это говорить? Ну хотите, трагически взмахну руками?
– Нет, хотим, чтобы ты нам сказал, как нам это узнать.
– По недолгой пока, но довольно доброй традиции нашего экипажа, если мы чего-то не знаем, а уж тем более в турбине, то давайте позовем…
– Дедушку Мороза? – нашел и я куда вставить свои три копейки.
– …Игорь Юрича! – правильно угадал Антоныч.
Игорь Юрич был всего на год старше меня выпуском, но, мало того, что служил турбинистом, отличался особым умом, прилежностью и сообразительностью, впрочем, я вам об этом уже рассказывал.
– Так он же спит сейчас, – попытался я выгородить друга и соседа по каюте, – во вторую смену же ему.
– Эдуард. У тебя рот сейчас открывается, будто ты что-то говоришь, а вот что говоришь – непонятно. Видно, опять пустое что-то и не по делу. Давай, не трать зря наш кислород, а звони вахтенному седьмого, вызывай наш мозг в центральный пост.
Игорь Юрич пришел хмурый, лохматый, заспанный и недобро на всех посмотрел. А когда вначале я рассказывал, что все уже устроилось и работало, не вызывая особых проблем, я имел в виду все, кроме испарителей, которые находились как раз в заведовании у командиров турбинных групп и варили воду на первый контур и весь остальной экипаж. В теории варили, а на самом деле вели себя как капризные барышни или какие-то древние ревнивые божки, требовавшие неусыпного к себе внимания и ряда ритуалов, без проведения которых отказывались работать напрочь! Я не удивлюсь, если когда-нибудь узнаю, что для того, чтобы они работали, турбинисты мало того, что на них молились, но и приносили им жертвы, даже, возможно, человеческие, просто это настолько секретно, что об этом никому не рассказывают до сих пор.