Уездная учительница магии
Шрифт:
Он повернулся к Вильгельмине, которая задала ему какой-то вопрос, и коснулась при этом его локтя.
Я молча отошла, сжимая бокал так сильно, что онемели пальцы.
— Прошу в дом! — позвал всех хозяин приема. Гости торопливо потянулись за Корнелиусом и Вильгельминой. У двери чуть не образовалась давка: всем не терпелось посмотреть, что находится внутри особняка, который пару веков стоял заброшенным.
Корнелиус постарался на славу. Его рабочие не делали полный ремонт, но настелили
Однако современные детали никого не вводили в заблуждение. Роскошь и разруха создавали странный контраст. Мрачный дух особняка никуда не делся, многочисленные углы, ниши и альковы зала утопали в сумраке, трещины в каменных стенах напоминали о возрасте дома, а эхо голосов заставляло мороз гулять по коже.
Это была именно вечеринка в населенных привидениями руинах и ничто иное, и осознание этого приятно щекотало нервы гостей и заставляло чаще подзывать официантов с напитками.
Электрические лампы светили ярко, тени от фигур гостей падали на стены. Темные силуэты двигались, взмахивали руками, поднимали бокалы, и, казалось, призраки лесного дома присоединились к общему веселью.
В дальней части зала расположился небольшой оркестр, музыканты негромко играли, не мешая гостям беседовать. Столичные господа держались уверенно, а вот приглашенные первые лица Крипвуда заметно тушевались, озирая высокий потолок, выщербленную лепнину и узкие окна.
Многие поднялись на галерею, заглядывали в проемы и полушепотом обсуждали расходы, которые понес господин Роберваль, организуя оригинальный прием. Обустройством зала он не ограничился, на втором этаже гостей ждали комнаты для отдыха, курительные и бильярд.
Прием шел своим чередом, но меня не покидало ощущение неправильности происходящего. Не добавляло спокойствия и обилие прислуги.
Официантов было много, все рослые, подтянутые, с бесстрастными лицами. Я прикинула, во что обошлось Корнелиусу выписать этакую армию прислуги из столицы. Да еще музыканты, да еще плечистые парни, что провожали нас до особняка и теперь застыли навытяжку у проходов в ту часть дома, которую оставили нетронутой. Корнелиус позаботился, чтобы за гостями следили и не давали им забредать туда, где можно легко покалечиться.
Прогуливаясь по залу, я не упускала из виду Корнелиуса. Он и Вильгельмина стояли в окружении гостей и вели беседу. До меня хорошо долетал низкий голос хозяина особняка. Он развлекал гостей рассказами о своем предке; то и дело звучало имя разбойника Иоахима Грабба, гости ахали, восклицали и ежились, поглядывая по сторонам.
Амброзиус Анвил помахал мне рукой, но я сделала вид, что не заметила его, и проскользнула в дальнюю часть зала, где в закутке пряталась небольшая дверь. Как я помнила, дверь вела в подвал.
Мной овладело любопытство. В прошлый раз Корнелиус не пустил меня осмотреть
Отчего бы не поискать их сейчас? Все лучше, чем смотреть на то, как мужчина, которого я недавно считала своим, обнимает другую.
У двери в подвал караулил здоровый парень в черном костюме, который сидел на нем весьма неловко. У парня была толстая шея и круглое лицо. Маленькие глазки смотрели на меня тупо, как на пустое место, но так, что по спине вдруг пробежала холодная волна страха.
— Простите, госпожа, туда входить гостям не позволено, — сказал он фальцетом, неожиданным для такого громилы, сделал шаг вперед и сложил руки перед собой, давая понять, что нечего и думать попытаться прошмыгнуть мимо него.
Я льстиво улыбнулась и отошла, ломая голову, как бы все же провести охранника и юркнуть за заветную дверь — старую, проржавевшую, но снабженную новеньким замком. Небольшая щель красноречиво говорила о том, что замок не заперт и совсем недавно эту дверь открывали.
В этот момент оркестр заиграл тягучую, красивую мелодию; ноты нарастали и срывались, заставляя трепетать сердце, скрипки плавно пели, но эхо придавало их пению зловещий оттенок.
Гости зашевелились; я обернулась и увидела, как хозяин дома и его спутница открывают танцы.
Корнелиус положил руку партнерше на талию; Вильгельмина подалась к нему... Ее узкая ладонь легла на его плечо, выразительное лицо с крупными чертами было дерзко вскинуто к лицу кавалера, алые губы чувственно улыбались, каштановая прядь волос колыхалась от движений и касалась щеки Корнелиуса.
Они двигались слаженно, прекрасно чувствуя друг друга. К ним присоединились и другие пары, но я видела лишь Корнелиуса... он был очень красив сейчас, высокий, статный, с внушительным разворотом плеч. Он вел Вильгельмину бережно, но уверенно... она чутко откликалась на каждое его движение. Они скользили и кружились, медленно, как во сне, но для меня этот сон был кошмаром.
Зал как будто подернулся туманом, фигуры гостей расплылись, а музыка долетала до меня словно из другого мира. В реальности остался лишь высокий мужчина в черном и его дама.
Шаг, поворот; и тут глаза Вильгельмины встретились с моими. Мое сердце пронзила ледяная игла, потому что Вильгельмина обожгла меня насмешливым взглядом, а ее губы тронула улыбка, полная превосходства..
Мы смотрели друг на друга лишь миг; вот уже пара кружится дальше, они погружены друг в друга, и им нет дела до остальных...
Я вздрогнула, стряхивая болезненное наваждение. Должно быть, мне почудились этот взгляд и эта улыбка. Но, черт побери, что я здесь делаю? Зачем я здесь? Как дождаться конца вечера? Сама я не доберусь до города. Нужно ждать, когда гостей повезут обратно, а это случится не раньше полуночи.