Уездный город С***
Шрифт:
— Зачем? — сразу насторожился Титов. Он-то легкомысленно расслабился, позволив себе надежду, что вечер закончится столь же мирно и благостно, как начался! Похоже, не в этой семействе и не с этой женщиной.
— Ну как же? Алечка же, как я ни старалась, очень к ведению хозяйства неприспособленная, а тут, может, хоть что-то наверстает. А то как же вы маяться, бедные, будете? — уверенно заговорила Брамс-старшая.
Вещевичка бросила на жениха напряжённый, даже испуганный взгляд, и Натан поспешил её успокоить, ответив матери:
— Людмила Викторовна, мне жена нужна, а не прислуга, и я не вижу причин, по которым Аэлита должна тратить своё
— А чем же она днями заниматься будет? — растерялась та.
Натан предостерегающе сжал под столом ладонь сидящей рядом невесты, готовой возмутиться.
— Уж всяко не соскучится, не беспокойтесь, — продолжил он. — У Аэлиты и занятия в Федорке, и научная работа, и сыскная служба. По меньшей мере жестоко присовокуплять к этому всему еще какие-то домашние хлопоты, когда есть возможность пригласить приходящую горничную.
— Сыск?! — опешила Брамс-старшая. — Вы… всерьёз? Вы что, впрямь допустите, чтобы она…
— Мне кажется, собственное мнение по этому вопросу я уже выразил ранее. Не вижу ни малейшей причины его менять, — ровно напомнил Титов, очень старательно следя за тоном, чтобы не сорваться. А это оказалось трудно: патологическое упрямство и непрошибаемость женщины в этом вопросе нестерпимо раздражали, и с каждым разом всё сильнее. Вмиг припомнились и интриги, и упомянутые Элеонорой ознакомительные посещения Департамента, и прочие детали, и Натан уже сам кипел в той степени, что неплохо бы кому-то одёрнуть. Впрочем, внешне это пока не проявлялось.
— Но дети?! — возмутилась женщина.
— Где вы их видите? — всё же не удержался от язвительности поручик. — Вот когда появятся, тогда и будет повод для обсуждения. В любом случае, я полагаю, мы вполне сумеем решить этот вопрос самостоятельно.
— Я думала, вы тогда…
— Врал? — резко оборвал её Натан. — В доверие втирался?
Мгновение повисела тишина, в которую поручик глубоко вздохнул, справляясь со злостью, и продолжил спокойным, холодным тоном, ровно как на службе:
— Людмила Владимировна, я очень благодарен вам за такую чудесную и необыкновенную дочь, но прошу впредь воздержаться от попыток без её просьбы вмешиваться в её жизнь, вы уже довольно позабавили уголовный сыск своими инспекциями и интригами. Я полагал и по-прежнему придерживаюсь мнения, что ссориться с родителями — последнее дело, но если вы продолжите в подобном духе обижать Аэлиту, игнорируя её собственное мнение и желания, я целиком и полностью займу её сторону и больше не стану уговаривать примириться с вами.
Вновь повисла тишина — напряжённая, звонкая.
— А я-то, дура, порадовалась, что дочь отдаю хорошему, надёжному человеку, — дрогнувшим голосом проговорила госпожа Брамс, явно обиженная отповедью.
— Людушка, ну полноте, успокойся, — неожиданно уверенно, хоть и мягко по своему обыкновению, вмешался, опередив Титова, отец семейства. — Отчего же дура? Человек ведь и впрямь надёжный, вон как за неё стоит. Важно же, чтобы Алечка счастлива была, а не идеальной домохозяйкой сделалась, разве не так?
— И ты туда же! — недовольно всплеснула руками женщина. — Вечно ты её балуешь, попустительствуешь глупостям!
— Зато вон какой результат замечательный вырос, — улыбнулся Лев Селиванович, неожиданно проказливо подмигнув молодёжи. — Хватит ругаться, давайте уже чай пить, самовар стынет.
И Натан с облегчением подумал, что по крайней мере с отцом невесты общий язык уже вполне найден, и не столь Брамс-старший оказался рассеянный,
Во всяком случае, вечер закончился спокойным прощанием, а не скандалом, и это давало надежду на лучшее.
Эпилог
сли бы Михельсон вправду взялась заключать тогда пари, она бы непременно его выиграла: свадьбу действительно справили по осени. Правда, уже в ноябре — несмотря на все усилия, раньше управиться со строительством не удалось.
Соблазн плюнуть и обвенчаться раньше был велик, но Титов с этими мыслями стоически боролся, ответственно подходя к началу новой, семейной жизни. Гораздо сложнее было выстоять против иного искушения, подзуживающего позволить себе с невестой чего-нибудь лишнего, но чрезвычайно приятного, тем более та и не возражала совсем: влюблённым наедине нередко случалось слишком увлекаться поцелуями. Однако и здесь живник проявил выдержку и терпение, невзирая на подначки служащих уголовного сыска.
Дом вышел ладный, не стыдно гостей позвать. Небольшой, пока достаточно скудно обставленный, но зато каменный и со всеми удобствами — и с водопроводом, и с просторной ванной, и даже с новеньким веще-электрическим нагревателем.
Дом был новый, однако располагался по известному адресу — на том самом углу, где прежде стояла заколоченная хибара покойного историка. Поручик — а, вернее, к моменту женитьбы уже штабс-капитан (после поимки топителя и, главное, устранения шпиона его восстановили в звании) — рассудил, что общаться с навьями придётся много, зачастую в подземельях, а здесь место было со всех сторон подходящее. За лето Натан с помощью всё той же мелкой нечисти уже разведал часть катакомб, расположенную под городом, неплохо в ней ориентировался и знал массу выходов, что оказалось отличным подспорьем в полицейской службе.
Ценный свидетель шишок, конечно, тоже перебрался в новое жильё, не только весьма довольный переездом, но еще исключительно гордый своей принадлежностью к дому середника. Он сделался куда опрятней и солидней: аккуратно подстригал шерсть, достал где-то крохотные лапотки на свою ногу, и вообще первое время расхаживал гоголем. Но потом неожиданно ретиво взялся за обязанности домового, нашёл себе где-то помощника — вернее, как узнали хозяева после, помощницу — и оказалось, что поддерживать порядок в доме с такими необыкновенными подселенцами очень просто. Пыль нигде не задерживалась, продукты не портились, одежда не мялась, даже капризный нагреватель работал на удивление ровно.
За прошедшее с поимки Горбача время Натан сумел оценить справедливость слов полицмейстера о спокойствии города С***: кончив то шумное и нервное дело, Титов с наслаждением погрузился в рутину, обнаружив, что жизнь уголовного сыска за пределами подобных грандиозных расследований действительно достаточно размеренная. Удивительное дело, вроде бы постоянно что-то происходило, что требовало внимания, но всё это совершалось без суеты и той нервозности, которая царила в столице. Дел хватало, но следователи могли позволить себе не распыляться и не вести по десятку сразу, а сосредоточенно и основательно заниматься чем-то одним. Это лично поручику по прибытии так «повезло». Можно сказать, проверка нового жителя на вшивость, только не со стороны коллег и своеобразного начальника Охранки, но самого города. Яви его или Нави — тут Титов даже гадать не брался.