Угли "Embers"
Шрифт:
Озай уклонился, когда что-то изогнутое и острое пронеслось по воздуху, вылетев в открытую дверь. И позволил своим губам изогнуться в улыбке, пока вокруг его пальцев вспыхивало пламя.
— Ты промазал.
***
— Если бы я мог вернуться во времени на одиннадцать веков назад, то отвесил бы себе пинка. — Лангшу выругался себе под нос, работая над обгоревшими и перепуганными планеристами и злобно поглядывая на склон горы, который, как он надеялся, скрывал их от огненной битвы за Асагитацу. Ему хотелось быть там. Он должен был быть там. Но если Аанг погибнет, Драконьи Крылья падут, а всё сложится не так…
И даже с другой стороны горы он всё-таки мог чувствовать змеей скользящий по гавани холод, поднимающий утонувших с каждой набегающей волной.
— Надо было разбить тот скелет, пока у меня был шанс!
— Скелет? — онемело переспросила Саолуань. Встряхнулась и поднесла фляжку к губам их нынешней стонущей, дрожащей на носилках пациентки. — Вот, Эхван. Это поможет тебе немного прийти в себя.
— Гр-нг… плохо приземлилась… — девочка закашлялась и постаралась встать, несмотря на подвернутую ногу. — Надо возвращаться туда. Тео всё ещё там!
— Тео сказал, что если ты спускаешься, то спускаешься, — Саолуань вернула колпачок на фляжку и сжала ногу девочки, пока Лангшу водил обернутыми водой руками. — Ладно, посчитаешь для меня до трех? Один, два…
— А-а-а-а!
Лангшу послал свою волю в воду мускулов и связок, используя кровь и чи, чтобы скрепить острые концы кости в правильном положении.
— Сейчас. Лубок.
Эхван пробормотала несколько неподобающих леди проклятий, пока один из фермеров-покорителей земли из долины формировал гипсовый лубок вокруг её лодыжки и делал его твердым.
— Ты сказала на три!
— Нет, я сказала «считай до трех», — твердо возразила Саолуань. — Я не собираюсь врать ребенку из храма.
— О, — Эхван моргнула, внезапно почувствовав сонливость от исчезновения боли, когда покорение воды создало онемение. — Ладно…
Саолуань почти утащила Лангшу от носилок, даже когда он оглядывался вокруг в поисках пропущенных ожогов у людей.
— Какой скелет?! — прошипела она.
Лангшу приподнял бровь.
— Тот скелет? — Судя по тому, как расширились у неё глаза, Саолуань, вероятно, была столь же белой, как её боевая краска. — Вуаль милосердной Гуань Инь… что же нам делать?
— Отсюда? — иронично спросил Лангшу. — Мне придется совершить духову прогулку. С Асагитацу на взводе это будет полной противоположностью «безопасности»…
В его сердце что-то вспыхнуло, напоминая горящую в безлунной ночи свечу.
— Духов огонь.
— Принц? — Саолуань присвистнула. — И этого хватит?
Один яорэн, владеющий духовым огнем, против всех утонувших, которых мог выпустить из воды вернувшийся с того света морской змей. Один покоритель духа, даже пусть и драконье дитя, даже пусть и лорд кальдеры…
«А это не так, — понял Лангшу, похолодев. — Так должно быть, но вулкан колеблется. Как будто слушает кого-то ещё…»
О, разумеется.
«Одиннадцать столетий, и она до сих пор убивает».
— Мы недостаточно глубоко утопили её в духовом океане, — прорычал Лангшу.
— Утопили кого? — настаивала Саолуань.
— Макото!
И если союзница Ко была здесь…
«Где этот крадущий лица ублюдок?»
***
— То, что ты делаешь — неправильно.
— Да? — Шипящий вдох, напоминающий змеетаракана в плохом настроении. — Даже тебе придется
«Нет! — в отчаянии подумал Аанг. — Нет, это неправда…»
Но это могло быть правдой. С точки зрения Ко. Что делало его ничуть не лучше древнего духа, который просто добивался того, что ему хочется, несмотря на то, как это ранит окружающих…
«Нет, это неправда. Думай. Вспомни свои уроки!»
— Воздушные Кочевники не ищут мести, — прямо заявил Аанг. — Но ты не мстишь, Ко. Месть ужасна, но у неё должна быть цель. Она должна останавливать людей. — Он глубоко вдохнул. — Но они не смогут остановиться, если не сказать им, что они сделали не так.
— Глупое дитя! Они знают…
— Нет, не знают, — он должен был оставаться спокойным. Должен был. — Асагитацу убила Аватара Янгчен, потому что та оказалась рядом. И ты подстроил это, я знаю, ты и Макото. И ты смотрел, как вулкан убивал всех, кто переживал за Янгчен, и готов поспорить, ты считал это очень забавным. Все те люди знали, что умрут, потому что пытались помочь Аватару собрать мир воедино. Потому что переживали за неё, — Аангу пришлось облизать губы. — И я готов поспорить, что ты посчитал это совершенно… совершенно честным. Они должны были страдать так, как страдал ты, постоянно. Только они умирали и забывали. А ты не забываешь.
Лицо-маска вернулось, рот медленно приоткрылся, показывая блестящие клыки.
— Ты убил их всех, — выдавил Аанг с пересохшим ртом. — А когда они умерли… никто больше не помнил, кто ты такой. Кто ты такой на самом деле. Поэтому никто не знал, почему ты хотел отомстить за смерть Кисук. — Он расправил плечи. — И если они не знают причину… они не могут остановиться.
— Это, — долгий, хриплый смех, — не моя проблема.
***
— Папа? — Мин скользнул прочь от входа в туннель, чтобы сесть на корточки с ними рядом, явно убежденный, что большинство покорителей скорее сосредоточатся на укреплении их укрытия, чем на разрушении блокирующей духов стены. — Прости меня.
— Ты правда сожалеешь? — Тингжэ бросил на него косой взгляд, зная, что светящийся камень давал достаточно света, чтобы видеть его любящую улыбку. — Повесели старого профессора и расскажи, за что.
Мин уставился на него, не веря своим ушам. Суин и Джия обменялись взглядами: Джия спрятала улыбку за изящной ладошкой, а Суин вернулась к полировке своего ножа. Тингжэ чувствовал, как плечи сидящей рядом Мейшанг затряслись от беззвучного смеха, и что Джинхай перестал жевать кусок вяленого мяса на то время, что потребовалось, чтобы закатить глаза и посмотреть на старшего брата взглядом «старшие — странные люди».