Угостите даму кавалером
Шрифт:
Алька снова набрала продуктов и через двадцать минут подъезжала к знакомым воротам.
– Филька! Филя! – позвала она радушного пса, но к ней никто не выбежал. – Странно...
На дверях висел замок, и даже в собачьей будке никого не было.
– Ну что за невезуха, а? – в отчаянье шлепнула себя по коленке Алька. – Специально они все попрятались, что ли?
Она еще постояла, посигналила – вдруг хоть Филька прибежит, и уже собралась садиться в машину, как из соседней калитки вышла пожилая женщина.
–
– В больницу положили Ирину Сергеевну... а пса сын ее к себе забрал, – хмуро ответила женщина.
– В какую больницу? Что с ней?
– Да говорят, с сердцем что-то... а в какую больницу... кто ж мне докладывал!
Алька покачала головой – куда идти дальше, она не знала. У нее был только один человек, который всегда умел найти выход, – это Ленка Звонкова. К ней она и направилась.
У Ленки она просидела долго, пришлось рассказывать все с самого начала. Зато подруга немедленно начала действовать.
– Нет, ты посмотри какая грымза, а? – негодовала Ленка, хватая какие-то справочники. – А ты все «замеча-а-а-ательная, замеча-а-а-ательная!» Посадит тебя сейчас эта звезда, и будешь потом из-за решетки охранникам глазки строить... Ты чего? Реветь намылилась? Не дури, за такие мелочи никого еще не посадили, в крайнем случае, оплатишь ущерб.
– Какой ущерб! Я же ничего!.. У нас правовое государство! И оно не позволит, чтобы его гражданин... гражданинка... я то есть... чтобы я села!
– Я тебя умоляю, не добивай меня своей наивностью... – поморщилась Ленка, листая страницы. – Посиди тихо, будем сейчас твою Ирину Сергеевну по больницам искать... Девушка! Алло, девушка! Подскажите, у вас в кардиологии Раскатова Ирина Сергеевна случайно не лежит?
Они нашли ее со второго звонка – Ирина Сергеевна находилась в кардиологическом центре. Однако посещать ее было запрещено.
– Ну что ты будешь делать? – уже окончательно загрустила Алька.
– Не переживай, позвоним Ивану, он нам каких-нибудь знакомых там найдет, пройдешь.
Звонки продолжались до глубокого вечера. Однако они принесли результаты – деятельный Ленкин муж отыскал знакомого врача из кардиологии, который и вызвался проводить завтра Альку к больной.
– Все, несись домой, а то тебе завтра в восемь надо быть уже у больницы, – проводила ее подруга и на всякий случай напомнила: – И ничего не бойся! В самом крайнем случае – отделаешься деньгами, а деньги – навоз, сегодня нет, а завтра воз. Иди.
Алька поставила машину, когда уже стрелки подбирались к двенадцати.
– Вот черт... надо было хоть матери позвонить, волнуется ведь...
Идти по темной тропинке она не боялась, да здесь и пройти надо было всего ничего, зато
– Ты меня искала? – раздался вдруг тихий, до боли родной, такой близкий голос.
На подъездном подоконнике сидел Раскатов, и его черный силуэт выделялся на синем окне, как нарисованный.
– Я к тебе позвонил, сказали, что тебя нет, я и решил подождать здесь, – просто пояснил он. И с тревогой в голосе спросил: – Что случилось? Ты в кого-то врезалась?
Алька остолбенела:
– А ты не знаешь? Ты правда не знаешь?
Раскатов спрыгнул с подоконника и подошел совсем близко.
– Что случилось-то? – уже начал волноваться он. – Права отобрали? В крутую тачку въехала? Что?
Алька потянула его за рукав:
– Я скажу, только... только давай из подъезда выйдем...
Раскатов пожал плечами и послушно стал спускаться по ступенькам. На улице он уселся на скамеечку и смотрел теперь на Альку снизу вверх, иронично склонив голову набок:
– Ну, говори.
Алька сидеть не могла, она нервно расхаживала возле скамейки и не знала, с чего начать.
– Я... понимаешь... – Алька вдруг испугалась, что он ей не поверит. Если Эрика ему ничего не сказала, то она сделает все, чтобы он поверил ей, а не Альке. Поэтому она проговорила как можно искреннее: – Понимаешь, по словам твоей жены, я разбила ей автомобиль... бейсбольной битой. И еще что-то там натворила. А я ее не трогала, честное слово!
Раскатов сначала не сообразил, однако лукавое веселье с лица исчезло:
– Подожди, а с чего ты взяла, что это ты разбила? Нет, у Эрики и в самом деле кто-то раздолбил тачку, но ты-то тут при чем?
– Я и сама не догадываюсь, – смотрела она на него широко распахнутыми глазами. – Но меня сегодня вызывали в милицию, и там объяснили, что виновата я, потому что... потому что я это сделала из... ревности.
– Ты?! Из ревности?!
– Да, из-за неуправляемой, – все с тем же испугом в глазах подтвердила Алька.
– Из-за не-у-пра-вля-я-я-емой, во-о-он как... – протянул Раскатов и вдруг захохотал громко, закинув голову. – Да уж, страшнее мыши зверя нет...
– Я тебе никакая не мышь! – дернулась Алька. – У меня тут! А он!.. А тебя искала, потому что думала, ты мне расскажешь, с чего твоя жена решила все свалить на меня!
Раскатов только шутливо хмурил брови.
– Все-все, ты не мышь! Разошлась! Не мышь! Ты страшная... плодожорка, вот! – замахал руками Раскатов, но увидев, что страх в Алькиных глазах исчез, почесал нос и вздохнул. – А теперь давай серьезно. Расскажи мне все с самого начала... Садись и рассказывай.
Он с силой усадил ее рядом с собой на скамейку, и Алька снова стала ему рассказывать. Теперь он уже слушал ее без усмешек, внимательно и сурово.