Уха в Пицунде
Шрифт:
— Ладно, — крякнул глава, — разберёмся. Что с пилотом?
— Вылезает из машины, — осипшим голосом сказал полковник. — Ничего страшного…
— Никто не пострадал?
— Сейчас узнаем, — снова перехватил инициативу Сергей. — Мурашкин, сгоняй к вертолёту и доложи.
— Ну и кто победил? — спросил Николай Марка, оказавшегося рядом с ним.
— Где?.. — судорожно сглотнул тот слюну. — На выборах?..
— В воздушном бою, — похлопал его по плечу Николай. — Но результаты этого боя могут сказаться и на выборах. Слышите?
— Ура! — ликовал
— Заканчивайте митинг, — распорядился глава. — Машины пусть подадут прямо к трибуне. Что за сброд вы сюда согнали?
— Обыкновенный сброд, — стал оправдываться Марк. — Учащиеся колледжа, пенсионеры… А кого ещё можно вытащить из дома в выходной день? Главное, обошлось без жертв…
— Это точно, — сказал ему Николай. — Я лично самолёту предпочитаю поезд. Фуршет, стало быть, отменяется?
— Почему? — обиделся Марк. — Сейчас все приглашённые отбудут в загородную резиденцию. Вы приглашены?
— Конечно, — кивнул Николай. — Какой без меня фуршет?
Он помахал Сергею рукой и стал спускаться с трибуны. Охранники уже оттеснили толпу на приличное расстояние.
«Даже пиво не помогло, — подумал Николай. — Не любит у нас народ власть, хоть царскую, хоть советскую, не говоря уж о демократической. Но и без власти нельзя. На вертолётах только не надо летать…»
Он вышел из оцепления и вдруг наткнулся на Машу. Она действительно была краше прежнего: высокая, статная, на тонкой шее россыпь маленьких родинок, суливших ей немереное счастье. Во всяком случае, так говорили девочки из их класса.
— Привет, — улыбнулась Маша.
— Привет, — проглотил комок в горле Николай.
— Куда идёшь?
— Купецкого сына искать.
— Фунтикова?
— Его.
— Ну и где ты его найдёшь?
— В кустах, где ж ещё. Ты со мной?
— Конечно.
Маша взяла Николая под руку, и они пошли по лугу, усеянному листовками, к реке.
От трибуны одна за другой отъезжали машины со спецсигналами.
Праздник воздухоплавания закончился.
Летим в Вануату
— Все, через неделю едем отдыхать в Швейцарию, — сказал Анатолий Михайлович Малюгин, генеральный директор фирмы. — Ты когда в последний раз была в отпуске?
— Лет пять назад, — вздохнула Татьяна. — Съездила в Непал и застряла. А в Швейцарию что, на горных лыжах кататься?
— Именно.
— Я не умею.
— Научим, — засмеялся Малюгин. — А не хочешь — заставим. Да ты не переживай, это просто. Встал — и поехал. Очень заразная болезнь.
— Какая? — насторожилась Татьяна.
— Катание на горных лыжах. Один раз попробуешь — и на всю жизнь. Я в прошлом году заразился.
— Поздновато.
— Ну да. То Кипр, то Канары. А настоящий отдых, как оказалось, в горах. Документы уже оформлены.
— Без моего ведома? — поразилась Татьяна. — Не подпишу платежки.
Она была главным бухгалтером фирмы и, конечно, знала, что через туристическую фирму оформляются документы на Малюгина,
— А это командировка, — подмигнул начальник. — Надо ознакомиться с горами и их окрестностями.
— Я уже была в горах, — пожала плечами Татьяна. — В Непале они знаешь какие?
— Но там нет лыж. Кстати, а что там есть?
— Жара, грязные номера в отелях, семидесятиградусный самогон, комары, — стала перечислять Татьяна, — а мне все равно понравилось. Я в магазине дисконтные скидки выбила. Они и слова такого не знали.
— За это мы тебя и держим, — стукнул ладонью по столу Малюгин. — Короче, собирайся, в воскресенье вылетаем в Цюрих.
В Цюрих так в Цюрих. Татьяна вдруг поняла, что страшно устала. Последние пять лет вместили в себя развод с мужем, поступление дочери в институт, но главное — обустройство квартиры на Маросейке. Если бы Татьяне сразу сказали, через что ей предстоит пройти, она бы ни за что не влезла в эту авантюру. Больше года ушло на расселение трехкомнатной коммуналки. Почти столько же — на евроремонт. Конечно, все проблемы возникали от ее характера. Ну не умеет она просто нанять рабочих и спокойно ждать результата. Она должна сама закупать стройматериалы и сантехнику, заниматься перепланировкой квартиры, собачиться с работягами. Ванную, например, переделывали трижды. Гостиная совмещена с кухней, и это тоже третий вариант. Зато теперь она с полным правом может сказать, что живет в квартире, полностью отвечающей ее запросам.
— Мама, так жить нельзя! — время от времени закатывала истерику Даша, ее дочка. — Это же бесконечная стройка! Ей-богу, выйду замуж и уеду отсюда навсегда!
— Ты сначала выйди, — хладнокровно отвечала мать. — Я три раза выходила, и что? Один хуже другого. Учись, пока можно. Чего тебе не хватает?
Даша уходила рыдать в свою комнату.
— И как только мне удалось тебя в институт запихнуть? — удивлялась мать. — А если бы денег не было?
— Сама бы поступила… — доносилось из-за двери.
Татьяна уже и махнула на дочку рукой, но полгода назад та отчебучила такое, что стало ясно: яблоко от яблони падает-таки недалеко.
— Мама, я выхожу замуж! — вдруг заявила дочка.
— За кого? — не удивилась Татьяна.
— За Поля.
— Негр? — вскинула брови мать.
— Белый.
— Откуда?
— Из Парижа.
Вот здесь Татьяна забеспокоилась.
— Из какого Парижа?
— Французского.
— Он что, учится с тобой?
— Нет, мы познакомились в интернете.
Татьяна медленно села на стул, оказавшийся, к счастью, рядом.
— Значит, ты его никогда не видела? — собралась она с мыслями.
— Нет, но мы обменялись фотографиями.
— И чем он занимается, твой Поль?
— Преподает французский в Румынии. Но скоро мы оттуда уедем.
— Почему?
— У него заканчивается контракт. В одной стране он работает не больше трех лет. Нам уже предоставили на выбор Аргентину, Мозамбик, Польшу и Вануату.
— Что-что?
— Не поняла?