Уходи и дверь закрой!
Шрифт:
Открыв машину, он бросил Лару на заднее сиденье, а меня посадил на переднее, после чего, сев за руль и рванул машину с места.
Отъехав от притона на достаточное расстояние, он остановил машину и посмотрел на меня.
– Дура, ты! Неужели ты действительно хочешь оказаться на том полу?
– Не хочу! А у меня выбор есть? Хочешь, не хочешь, а за ней приходится идти!
– зло бросила я. Голова болела, во рту был привкус железа. И один зуб шатался. Придется идти к стоматологу когда синяк сойдет, а пока
– Выбор есть у всех, только ты предпочитаешь гоняться за эмоциями, а не посмотреть правде в глаза!
И в чем же эта - правда?
– Язвительно спросила я, не желая признаваться сама себе, что он прав.
– Ее не спасти, так что занимайся собой!
Часть меня понимала, что он прав, но вторая все же не желала сдаваться.
– Ты предлагаешь бросить ее и смотреть, как она себя убивает? А как я потом буду смотреть в глаза своему отражению? Я не могу так поступить! Это жестоко!
– Ты еще не видела жестокости, девочка. Только встретила ее зачатки!
– зло отрезал он, а потом вдруг прикоснулся к моей щеке и спросил - Больно?
– Да!
– сама не зная почему, ответила я честно. От его руки шел покой и ощущение защиты, и мне так захотелось прижаться к нему и выплакаться. Но я сдержала себя - Но это пройдет, просто синяк.
– Ты все же к врачу то сходи - ответил он, внимательно глядя на меня и поглаживая мою здоровую щеку. От чего ощущение боли сменилось чем-то незнакомо приятным.
– И что я ему скажу?
– прошептала я, в то время как мои глаза начали закрываться от незнакомого удовольствия. Но, опять же, я не отводила от него взгляда - Что пошла в притон спасать сестру и получила по морде, или что о косяк стукнулась? Нет уж спасибо, сама справлюсь!
Он только кивнул и мы так и сидели, смотря в глаза друг другу. Его рука, будто снимая боль, поглаживала щеку, а я не могла заставить себя отстраниться. Мы оба забыли о сестре, но она не забыла о нас.
– Мы еще долго тут сидеть будем? Или все же поедем домой!
– воскликнула она с заднего сиденья.
И мы отстранились друг от друга. Он отвернулся, отчего мне стало холодно, и завел мотор. Возле дома он вышел вместе с нами и, подойдя к уснувшей сестре, взял ее на руки.
– Пошли, я отнесу ее, а тебе лучше все же сходить к врачу.
'Неужели заметил, что меня шатает?' - пронеслась мысль в голове, но я заставила себя выпрямиться.
– Нет, не надо, я разбужу ее и она сама пойдет - ответила я.
Я не хотела вести его в дом. Даже если отец не спит, не желаю видеть жалость в его глазах.
Он усмехнулся.
– Ну попробуй, только вряд ли у тебя получится.
Я трясла сестру минут пять, но максимум чего добилась это мычание.
– Видно, - усмехнулся он, подхватывая Лару на руки - придется тебе терпеть меня, дорогая!
Едва мы
'Опять запираться!' - обреченно подумала я - 'А мама придет и разгонит их только после полуночи. Конечно, поесть ничего не останется!'
Тяжело вздохнув, я встретилась с взглядом незнакомца и прочитала в нем сочувствие. Он все понял. Отвела взгляд. Не люблю когда меня жалеют, особенно чужие. Они думают, что что-то знают, но это чушь. Такое нельзя понять или знать, только если ты сам через это прошел.
– Дочка это ты? Ты нам водку принесла?
– раздался голос отца.
– Нет, пап, не принесла - ответила я, заранее вжимаясь в стену и смотря на дверь моей спальни с замком, который нельзя вскрыть. Мама позаботилась.
– Тогда вали за выпивкой и быстро!
Я знала, что если сейчас не сбегаю в магазин, потом будет только хуже, поэтому посмотрела на незнакомца извиняющимся взглядом и повернулась к двери, но он меня поймал и не дал уйти.
Спокойно держа меня за руку и удерживая сестру на руках, он прошел мимо кухни, вошел в комнату сестры и уложил сестру на кровать. Потом провел меня в мою комнату и только после этого, не обращая внимания на мой протест, вошел в кухню.
– Всем добрый вечер, попойка закончена - услышала я из кухни его голос.
– Ты кто такой, чтобы распоряжаться в моем доме?
– голос пьяного отца.
– Сиди старик и помалкивай, с тобой я потом поговорю. А сейчас все вон. Выметайтесь быстро!
Уж и не знаю, что у него было на лице. Но не прошло и минуты как папины друзья один за другим быстро покинули кухню и квартиру. А потом он закрыл дверь и что-то долго втолковывал отцу. Только я не слышала что. Меня он в кухню не пустил.
Ко мне мой незнакомец зашел через час. При этом я видела, как отец, как побитая собака брел в свою комнату. Я сидела в своей комнате и смотрела единственный телевизор, который еще сохранился в этом доме.
– Дружков больше не будет - сказал он мне, прислонившись к косяку двери.
– Ты его плохо знаешь - пожала я плечами. Как сказать, что этот скажет все, что ты хочешь знать, лишь бы его не трогали и дали его любимой водки.
– Его не знаю, но его тип знаю хорошо - сказал он, и я услышала в его голосе боль.
Посмотрев на него, я увидела боль в его глазах. Но мой опыт говорил, что нельзя брать на себя чужих проблем, поэтому я сказала всего одно слово.
– Спасибо!
– Пожалуйста!
– ответил он и, развернувшись, пошел в сторону двери.
– Подожди!
– я и сама не понимала, что на меня нашло. Просто не сдержалась - Я даже твоего имени не знаю.
– А зачем тебе?
– удивился он, а потом отвернулся и пошел прочь, но все же замер в дверях и тихо сказал - Меня Анатолием зовут.