Уходи и дверь закрой!
Шрифт:
– Что тебе надо?
– зло спросила я, боясь услышать ответ.
– Поговорить!
– отрезал он и вернулся на кухню.
– Прости девонька, я наверное пойду!
– виновато произнесла няня сына.
Оглянулась на няню. А ведь она не виновата. Она просто не понимает, не знает, кого впустила в дом.
– Ничего страшного, Клавдия Михайловна, вы просто больше никогда не впускайте этого человека в дом и все.
Она только внимательно на меня посмотрела и вышла за дверь. Заперев за ней, я сначала зашла в детскую и убедилась, что
– Говори и убирайся из моего дома - это все, что я ему сказала.
Я знала, что если попытаюсь его выгнать, то ничего не выйдет, но если выслушаю и выгоню, он уйдет. Я поняла это еще тогда, будучи наивной девчонкой влюбленной в него.
– Ань, я просто хочу участвовать в жизни сына - сказал он мне глядя в мои глаза.
Эти слова причиняли боль, как и те его последние слова. Как он смеет после пяти лет отсутствия появляться и что-то хотеть!
– С чего это вдруг? Что, совесть проснулась, или решил что тебе в твоем бизнесе нужен наследник?
Я видела, как побелело его лицо. Мне вдруг показалось, что он сейчас меня ударит, но вместо этого он просто отвернулся и тихо сказал.
– Я никогда не причиню нашему сыну вред!
– Уже причинил, когда бросил его мать беременную! Когда ради денег использовал наивную девчонку!
– Прости!
Я молчала, не зная, что ответить, а потом сказала тихо, но решительно.
– Я не позволю тебе общаться с сыном. Я не желаю, чтобы и он пошел по тому же пути. Уходи! И никогда больше не возвращайся!
– Анютик!
Мне было нечем дышать. Обращение нежное, ласковое, такое как я любила. Только он так меня называл.
– Уходи! И не хлопай дверью, сына разбудишь!
Наши взгляды встретились. Я думала, проиграю, но я выстояла и он ушел. Выйдя минуты через полторы, я непослушными руками заперла дверь на все замки. Потом ушла в спальню и, упав прямо в одежде на кровать, разрыдалась, зарывшись лицом в подушку. Я не плакала пять лет. Пять долгих лет я терпела и глотала слезы и неудачи, но сегодня я больше не могла сдерживаться. И я рыдала, жалея себя и оплакивая все хорошее чего в моей жизни никогда не было.
4
Неделя. Ровно столько прошло с того момента как он ушел. А я уже готова на стену лезть. Пришел, напугал, привлек внимание Мишки и исчез! А самое страшное то, что я не знаю, что он затеял.
Именно с такими мыслями я выхожу с сыном из дома в этот день. У меня выходной и я решила провести день с сыном. Мы идем в зоопарк, потом на аттракционы, а потом в кинотеатр смотреть мультики. Обычно я радуюсь такой программе не меньше сына, потому что это возможность побыть с ним, но не сегодня.
Последние дни я ненавижу сама себя, думая только о его отце. А самое страшное, что это отражается на моей жизни. Я чуть не проиграла процесс - вовремя смогла сосредоточиться. А еще почти не
– Мам, а когда дядя Толя приедет?
– выводит меня из задумчивости голос сына.
Опять! Ненавижу! Как же хочется сказать, что он больше никогда его не увидит, но стоит взглянуть полное надежды лицо сына и я просто не могу, поэтому отвечаю одно и тоже.
– Я не знаю, малыш, он приходил по делам и все решил.
– Но вы же работаете вместе? Ты же можешь его пригласить?
– проявляет упрямство мой ребенок.
Как ему объяснить, что я не хочу его видеть? Как сказать, что это плохой человек, ребенку, который проникся к нему доверием. Он мне просто не поверит!
– Я поговорю с ним.
– выдавливаю из себя с трудом.
На лице Мишки появляется радостная улыбка, отчего мне становится только хуже, и мы идем дальше.
День прошел великолепно! Я даже смогла отвлечься от мыслей об Анатолие, и теперь мы возвращались домой. Только начало темнеть, а мой мальчик уже засыпал от избытка эмоций, поэтому я взяла его на руки и несла. Увидев знакомый проулок, ведущий прямо к дому я решила сократить путь и забежала туда. А пройдя половину переулка, поняла, что совершила ошибку. Их было четверо, и они окружили проулок. Черт!
– Какая красотка, и совсем одна.
– облизнулся их предводитель - Не хочешь повеселиться?
– Нет!
– ответила я, чувствуя, как просыпается только уснувший сын.
– А жаль, но придется. У тебя есть друг, который нам нужен, поэтому тебе придется проехать с нами.
– Правда?
– раздался откуда-то сзади ледяной и такой знакомый голос, я слышала его таким только дважды, и в оба раза он спасал мою жизнь. Вот и сегодня спасает, время идет, а мы все те же - а мне кажется, что она поедет с моими людьми, а вот вы поедете со мной.
Они возникли из ниоткуда. Вооруженные и спокойные. Окружили нападающих и направили на них оружие. Анатолий же спокойно подошел ко мне, обнял за плечи и тихо шепнул:
– Только не спорь! Пошли!
– а потом громко добавил - Надеюсь, вы не возражаете мальчики?
Возражать ему никто не стал, им всем было не до того. Ребята мерились взглядами и решали что им делать.
А я подчинилась, испытывая страх за ребенка и считая, что ради него должна уйти с поля боя.
Он вывел меня из переулка и подошел к одной из машин.
– Дядя Толя!
– проснулся окончательно мой сынок.
– Привет, кроха?
– улыбнулся Анатолий и на миг я его не узнала. Я никогда не видела на его лице такого выражения. Смесь боли, грусти, любви и отчаянья, но это быстро сменилось равнодушным выражением. К нам шли люди и вели в наручниках нападающих.
– Все, работа сделана.
– сказал Корсаров, обращаясь к Анатолию - Осталось их шефа выманить.
Анатолий только кивнул, а потом вдруг сказал.
– Юль, можешь кое-что сделать для меня?