Уилл Грейсон, Уилл Грейсон
Шрифт:
"М?"
Он говорит: "Малыш, тебе двадцать".
Я говорю: "Нет, мне двадцать два".
Он отвечает: "Ну, на твоем чертовом водительском удостоверении сказано, что тебе 20".
Я пялюсь на него и делаю вычисления. Выходит, мне должно исполниться 21 в следующем январе.
"Эм, да. Извините".
Этот тупой, б-е-з-н-а-д-е-ж-н-ы-й укурок подделал не тот год на моем удостоверении. Я отхожу от входа в клуб, и ко мне подходит Тайни, разрываясь от смеха. Джейн тоже хихикает. Тайни слишком сильно хлопает меня по плечу и говорит: "Только
Я говорю Джейн: "Твой друг подделал не тот год".
Она отвечает: "Мне очень жаль, Уилл",- но ей не жаль, иначе бы она прекратила смеяться.
"Мы попробуем протащить тебя внутрь", - предлагает Джейн, но я качаю головой.
"Вы идите, - говорю я.
– Позвоните, когда все закончится. Я буду в Frank ’s Franks или еще где. И позвоните мне, если они будут играть ‘Annus Miribalis’".
И вот в чем дело: они уходят. Они просто встают обратно в очередь, а потом я смотрю, как они проходят в клуб. Ни один из них даже не попытался сказать: "Нет-нет, мы не хотим идти на концерт без тебя". Не поймите меня неправильно. Группа потрясающая. Но когда тебя предают ради группы - это отстой. Когда я стоял в очереди, было не так холодно, но сейчас я замёрз. На улице убого: это тот тип холода, когда из-за дыхания через нос у вас замораживаются мозги.
И я стою на улице один с моим никчемным гребаным стодолларовым удостоверением.
Я возвращаюсь в Frank’s Franks, заказываю хот-дог и медленно ем его. Но я знаю, что не могу есть один и тот же хот-дог 2-3 часа, пока они не освободятся: нельзя наслаждаться хот-догом. Я тупо пялюсь на телефон, который лежит на столе в надежде, что Джейн или Тайни позвонят. И пока я сижу здесь, я злюсь все больше и больше.
Это самый адский способ кинуть кого-то: я сижу в ресторане, просто пялюсь перед собой, не имея при себе даже книги, которая составила бы мне компанию. Что уж говорить о Тайни и Джейн. Я злюсь на себя, что дал им уйти, за то, что не проверил год на этом тупом удостоверении, за то, что я сижу здесь и жду звонка, хотя мог бы уже поехать домой.
Думая об этом, я осознаю проблему с тем, чтобы идти туда, куда тебя подталкивают. Иногда тебя подталкивают сюда.
Мне надоело ходить туда, куда меня толкают. Одно дело, когда меня отталкивают родители.
Но Тайни Купер подтолкнул меня к Джейн, потом подтолкнул к тому, чтобы сделать фальшивое удостоверение, а потом смеялся над этим, и затем оставил меня одного с проклятым второсортным хот-догом, когда мне даже не нравятся первосортные - это чушь собачья. Я вижу его перед своими глазами: его жирная голова смеется. Это совершенно бесполезно. Это совершенно бесполезно. Не совсем! Я могу купить сигареты, хотя я не курю. Теоретически я могу незаконно зарегистрироваться для голосования. Я могу... ох. Хм. У меня есть идея.
Видите ли, через дорогу от Storage Room есть одно место. Место типа "неоновая-вывеска-и-никаких-окон". Я не особенно люблю порно или же "Книги для взрослых" (так написано на вывеске на двери), но я буду проклят, если проведу всю эту ночь в Frank’s Franks, не используя своё липовое удостоверение. Нет. Я иду в порно магазин.
У Тайни Купера не хватит смелости войти в такое место. Ни за что. Я раздумываю об истории, которая у меня будет, когда Тайни и Джейн уйдут с концерта. Я кладу пятерку на стол (50% чаевые) и прохожу 4 квартала. Когда я подхожу
Я открываю дверь и вхожу в комнату, которая освещается люминесцентной лампой. Слева от меня за прилавком стоит парень, у которого пирсинга больше, чем у подушечки для иголок.
"Присматриваешься или хочешь жетоны?" - спрашивает он. Понятия не имею, что такое жетоны, поэтому отвечаю: "Присматриваюсь".
"Хорошо. Входи", - говорит он.
– Что?
– Проходи.
– Не проверишь мое удостоверение?
Парень смеется: "Тебе что, 16 или около того?"
Он попал в точку, но я говорю: "Нет, мне 20".
"Ну, да. Я так и понял. Так что проходи".
Я думаю: "О Боже мой. Почему это так, блять, сложно - успешно использовать в этом городе поддельное удостоверение? Это нелепо! Я этого не вынесу".
"Нет, - говорю я.
– Проверьте моё удостоверение".
"Хорошо, чувак. Если это заводит тебя". И затем спрашивает с наигранным тоном: "Можно увидеть ваше удостоверение, пожалуйста?"
"Можно", - отвечаю я и протягиваю ему удостоверение.
Он смотрит на него, отдает обратно и говорит: "Спасибо, Измаил".
"Пожалуйста", - раздраженно говорю я. И затем я оказываюсь в порно магазине. На самом деле тут скучновато. Выглядит, как обычный магазин: полки с ДВД, старые видеокассеты и стойки журналов - все под сильным флуоресцентным освещением. Я имею в виду, конечно, от обычного магазина этот все-таки отличается.
А) В обычном магазине на немногих ДВД написаны слова "глотающая" или "шлюха", в то время как здесь всё наоборот.
Б) Вполне уверен, что в обычном магазине нет никаких устройств для порки, в то время как в этом магазине таких несколько.
Ну и В) В обычном видео-магазине продаётся мало вещей, глядя на которые думаешь: "Понятия не имею, как это работает или где это работает".
Кроме Сеньора Пирсинга здесь никого нет, и мне очень хочется уйти, потому что, возможно, это самая некомфортная и неприятная часть этого некомфортного и неприятного дня. Но все путешествие окажется бесполезным, если я не воспользуюсь шансом доказать то, что был тут. Моей целью является найти вещь, которая сделает мой рассказ самым забавным, вещь, которая заставит Тайни и Джейн думать, что у меня была ночь веселья, о которой они могут только мечтать, что и привело меня к испанскому журналу под названием «Рука к Руке» (Mano a Mano).
Глава 6
В этот момент я хочу переместиться вперед во времени. Или, если это не сработает, я бы решился на путешествие в прошлое.
Я хочу переместиться в будущее, потому что через 20 часов я буду с Айзеком в Чикаго, и хочу пропустить все, что будет до этого, чтобы быстрее к нему попасть. Мне все равно, если через десять часов я выиграю в лотерею, или через двенадцать часов у меня будет возможность досрочно окончить старшую школу. Мне плевать, если через четырнадцать часов я буду дрочить и получу лучший оргазм за всю историю человечества. Я бы пропустил все это, чтобы поскорее быть с Айзеком, вместо размышлений о нем.