Украденная жизнь
Шрифт:
— Я готов! — ответил Лукин.
— Ну и как ты это себе представляешь, Георгий Петрович? — спросил его шеф. — К тому времени ты уже был полковником. Если не ошибаюсь?
— Так точно! — отозвался руководитель его службы безопасности.
— И ты будешь следить за Андреем? Целый полковник. А что ты скажешь своим сотрудникам и начальству? Как все это объяснишь?
— Да, тут Вы совершенно правы, — вынужден был согласиться Лукин.
— Остаёмся: либо я, либо Степан Петрович, — развел руками глава
— Что?! — вскочила его жена. — Ты не остаешься! Ты забыл, что было в последний раз? Я чуть не поседела! Ты мне что обещал? Какие клятвы давал! Детьми клялся! Никуда ты не полетишь, или я сама, вот этими руками, — она потрясла раскрытыми кистями рук в воздухе, —сожгу этот проклятый трансперсонодром!
— Катёнок, успокойся, — встал и обнял ее муж, — я просто хотел показать, что у нас туда может отправиться только Степан Петрович. Ему в тысяча девятьсот шестидесятом году было как раз тридцать два года. Он журналист, значит имеет опыт наблюдений и расследований.
— Подождите, подождите, — забеспокоилась Света, — а это не опасно для дедушки? Почему Вы, Екатерина Викторовна, так беспокоитесь за Александра Сергеевича?
— Светочка! Александр Сергеевич, когда был молодым и глупым, — она строго посмотрела на мужа, — не вылазил из этого трансперсонодрома и этих путешествий. Куда он только не летал. А я его просила не частить, дать себе передышку. Но разве его остановишь! Упрямым был как бар… очень упрямым! И один раз долетался. Три дня мы его не могли вернуть. Я думала, что умру прямо там! С тех пор, он мне обещал больше не летать! Обещал? Клялся? Говори немедленно! Что молчишь?
— Дорогая, так ты слова вставить не даёшь, — улыбнулся неуёмный в прошлом трансперсонавт. — Обещал, родная, обещал. Это я сам виноват, прости что заставил тебя так тогда переживать.
— Папа. А почему это произошло? — с интересом спросил сын.
— Мы тогда еще не знали, что если часто совершать такие трансперсональные переносы, то связь между мозгом трансперсонавта и его сознанием слабеет. И в один прекрасный момент может разораться совсем. Сознания улетит и больше не вернется.
— А что с трансперсонавтом тогда произойдет? — с тревогой спросила Света.
— Ничего хорошего, Светочка, — вмешалась в разговор мама Сергея, — он просто превратится в мычащий овощ.
— А дедушка таким не станет? — заволновалась девушка.
— Нет, для такого нужно каждый день и не один раз совершать такие переносы. Я тогда, действительно, перебрал. Тут Екатерина Викторовна совершенно права.
— Я готов, — спокойной ответил Степан Петрович, — Светик, даже если со мною, что-то случиться, за твое будущее я теперь полностью спокоен. Но нам нужно остановить Чубатого и его шайку. Что нужно делать? И когда летим?
— Света, Вы тоже будете в этом участвовать, — улыбнулся
— Конечно! Я дедушку одного не оставлю! — заявила Света.
— Не только поэтому. Вы нужны, чтобы вернуть Степана Петровича обратно, — сказала мама Сергея, — но я объясню это позже.
— Я готова!
— Ну что же, если все участники согласны, то тогда давайте поговорим о плане предстоящей операции, — предложил генерал.
— Давайте! — хором сказали Света и ее дедушка.
— Хорошо, — продолжила Екатерина Викторовна, — я оператор трансперсонодрома. Сам трансперсональный перенос будет происходить по протоколу «Подселенец».
— Это как? — спросил Степан Петрович.
— Существует два типа таких переносов. «Попаданец» и «Подселенец». По протоколу «Попаданец» личность донора перемещается в мозг реципиента полностью и необратимо. При этом собственное сознание реципиента, того, в кого переносится личность, полностью исчезает. Но это происходит при одновременной гибели: как донора, так и реципиента. Мы, — она выразительно посмотрела на своего мужа, — пока достоверно знаем только два таких случая. Один — из человека в человека, а второй — из человека в животное.
— Животное? В какое? — с интересом спросила Света.
— В тигра, — ответила мама Сергея, — так вот. Второй вариант, это тот, что не связан с такими экстремальными ситуациями. Это протокол «Подселенец». При этом сознание человека переносится из него самого в настоящем времени, в его же тело, но в прошлом или будущем.
— А нет опасности, что при таком переносе, произойдет стирание личности человека в прошлом? — с опаской спросила Света. — Подселенное сознание улетит, а человек в прошлом останется овощем.
— Все всегда возможно, — не стала юлить мама Сергея, — но у нас есть маркеры, которые позволяют сразу выявить нет ли такой угрозы. При первых признаках такой ситуации, мы сразу отзовем сознание трансперсонавта обратно.
— Еще вопрос можно? — спросил дедушка Светы.
— Конечно, все что Вас интересует.
— А я, после посещения самого себя в прошлом, буду помнить об этом визите потом, когда я вернусь обратно. То есть я в шестидесятом буду помнить о визите себя, потом, когда я улечу обратно в наше время?
— Нет! Это может очень сильно изменить Вашу жизнь. Поэтому, мы блокируем эти воспоминания, — произнесла Екатерина Викторовна.
— Как у Вас все продумано! — восхитился будущий трансперсонавт.
— На это ушло долгих тридцать лет! — с гордостью ответила мама Сергея. — И еще. Мы будем все видеть, записывать все, что будет происходит с Вами, когда Вы будете подселены к самому себе.
— Так это хорошо же! Или нет? — спросил дедушка Светы, с сомнением глядя на реакцию члена-корреспондента Академии медицинских наук.