Украденное счастье
Шрифт:
Но Джека такой ответ явно не устраивал.
– Ах, какая жалость! – подошёл он к ней вплотную, не давая ей возможность сбежать. – А нам так не хватает вашего общества!
– Сожалею, но я не намерена быть развлечением для ваших мужланов! – твёрдо заявила Элиза. – А для вас тем более!
– Вот как? – дьявольски улыбался он.
Элиза поморщилась и отвернулась.
– И не мешало бы вам помыться, мсье! От вас нестерпимо несёт! – преувеличила она нарочно брезгливо.
– Тогда я велю согреть воды, и с вашей великодушной помощью это будет
Его глаза скользили от ложбинки её грудей до изгиба губ и обратно. От Джека действительно пахло потом, но к удивлению Элизы, это не вызывало неприязни и брезгливости. Запах дорогого табака был чуть острее и ещё сильнее дурманил. Элиза помнила этот горький, терпкий запах на губах и языке мужчины, когда он целовал её. Девушка вздрогнула, вдруг подловив себя на мысли, что снова хочет ощутить этот вкус.
– Значит, не желаете спуститься? Брезгуете нашим немытым обществом? – скривил он губы.
– Как вы догадливы!
– Тогда, кажется, пора вас кое-чему научить.
Её испуганный вскрик затих под его губами. В теле вспыхнул огонь, лишавший сил сопротивляться этому мужчине. От поцелуя голова закружилась, и Элиза даже не осознавала, что стонет в крепких мужских объятьях, едва держась на ногах. И даже Джек едва не забыл, зачем он здесь, когда подхватил девушку на руки.
В одно мгновение Элиза побледнела и стала вырываться.
– Что ты делаешь?
– Выполняю пожелание моих людей.
– Не надо! Джек!
Но тот начал спускаться по лестнице, и Элиза притихла.
– А вот вам и госпожа графиня! – заявил Джек под свист и возгласы.
Он поставил Элизу на ноги, но едва она метнулась в сторону, как схватил её запястье и потащил упирающуюся и побледневшую девушку к столу.
Андре метнулся им навстречу.
– Уйди с дороги, де Брийон, – процедил Джек. – Ничего не случится с твоей драгоценной Элизой. А вы что замолчали? Развлеките нашу гостью!
Элиза гордо вскинула голову и молча обвела всех полным достоинства взглядом, скорее изучающим, чем высокомерным. Джек рухнул в кресло и повалил Элизу себе на колени. Девушка не видела смысла сопротивляться его объятьям. Она на время успокоилась. А между тем мужчины, продолжая выпивать, начали горланить песни.
Элиза краснела, но не смела ни уйти, ни хотя бы попросить Джека о том, чтобы его люди спели песни поприличнее.
– А других песен ваши люди не знают? – всё же вежливо поинтересовалась она.
– А чем вам не нравятся эти, мадмуазель? – невозмутимо откликнулся он, даже не глядя на девушку.
Элиза отобрала стакан вина, к которому потянулся Джек, и посмотрела на мужчину.
– Всем! Но других, как я понимаю, эти люди не знают. А если я попрошу вас спеть для меня? – попробовала она улыбнуться.
– Почему бы вам не попросить об этом мсье де Брийона? Уж он-то ни в чём не сможет вам отказать, – со странной горькой иронией ответил девушке молодой атаман.
– Увы, мсье, вы ошибаетесь. Господин де Брийон не так сговорчив,
– В отличие от меня? – не дослушал её Джек.
Элиза вздрогнула, подумав, не зашла ли она в своей откровенности и дерзости слишком далеко. И попробовала отступить.
– А иначе разве была бы я здесь, вынужденная выслушивать этот непотребный вой?
Элиза чуть повела головой назад, даже боясь оборачиваться и встретить чей-нибудь нахальный и оценивающий взгляд.
– Вчера вы говорили мне о любви, а сегодня унижаете присутствием здесь, – зашептала она.
– Чем же унизительно пребывание здесь со мной? – злился Джек.
– В обществе простолюдинов? Избавьте меня от этого!
Оттолкнувшись, Элиза рванулась прочь. Но Джек не собирался позволить ей уйти. Словно хищник в погоне за добычей он рывком поднялся с кресла, отшвырнул в сторону де Брийона и настиг девушку. Схватив её за руку, рванул к себе, обхватил за талию.
Элиза упёрлась ладонью в его грудь, но сопротивляться ему не хватало сил. Джек потащил её назад к столу. Девушка вырывалась молча, отчаянно и озлобленно.
Джек нашёл особую прелесть во всём этом. «Уж пусть она лучше ненавидит меня, если не может любить!» – думал с отчаянием Джек.
Мужчины за столом притихли, наблюдая за разыгравшейся перед ними сценой. А потом одобрительно засвистели.
– Вот это пташка! Смотри-ка! А?
– Держи её крепче! Джек! Давай!
Раскрасневшаяся от стыда и ярости Элиза выбивалась из сил. Распалённому от страсти Джеку уже не составило труда, схватив её за волосы, запрокинуть её голову и жадным грубым поцелуем запечатать её губы. Тяжело дыша, Джек взглянул в глаза Элизе. В них дрожали слёзы. И засмотревшись в её глаза, Джек не успел остановить её.
Элиза из последних сил влепила Джеку звонкую пощечину. Джек лишь едва повёл головой. Любой бы на его месте тотчас бы ответил тем же. Но Джек понимал, что заслужил эту пощечину.
– Не много ли ты позволяешь своей девке, Джек?
Он боялся услышать именно этот голос. Как же он устал от него!
– Вам бы лучше извиниться, госпожа графиня, – настойчиво потребовал Джек.
– И не подумаю! – гордо вздёрнула подбородок девушка. – Вы не смеете приказывать мне!
Сердце у неё отчаянно билось от страха, но тем не менее, она смотрела в тёмные от гнева глаза мужчины, от которого зависела её жизнь.
– Вы забыли, что находитесь в моём доме, сударыня.
– А вы забыли, что имеете дело с графиней де Бомон! И я не боюсь ни вас, ни вашей шайки головорезов! И это я требую извинений!
Джек захохотал, пытаясь обратить всё в шутку.
– В таком случае, госпожа графиня, извините меня, – он отступил и раскланялся. – Но моих извинений вы не дождётесь. Может, примете извинения от моих головорезов?
Остатки её храбрости снова испарились. Элиза побледнела, глянув на полупьяных мужчин, и отшатнулась. Джек тут же вцепился в её руку, дёрнул обратно.