Украденные сны
Шрифт:
Савелий Куликов произнес это с гордостью и многозначительно посмотрел на меня.
— А вы — его помощник? — уточнил я.
— Не совсем, — смутился Куликов. — Но Матвей Дмитриевич не сердится, когда я так говорю. На самом деле, я просто копирую чертежи м составляю письма заказчикам. Но Матвей Дмитриевич обучает меня, а недавно поручил мне самостоятельный проект.
— Очень рад за вас, — улыбнулся я. — А где вы живете?
— Я живу в Песочном переулке, вместе с мамой. Мы снимаем квартиру в доме
— Это неподалеку от Шепчущего моста?
— Совершенно верно, — обрадовался Куликов. — Переулок выходит на набережную. Знаете, я часто гуляю в этом парке. Здесь лучше думается. Но эту кофейню я никогда не замечал, хотя был уверен, что знаю в парке каждый уголок.
Господин Куликов ошибался, но говорить ему об этом я не стал. Вместо этого попросил у Набиля бумагу.
— Назовите мне ваш точный адрес, — сказал я Куликову.
— Песочный переулок, дом семь. Квартира на втором этаже.
Я записал адрес. Надо будет сходить туда и проверить слова призрака.
— Расскажите о вашей бессоннице, — предложил я. — Когда она началась?
— Примерно месяц назад. Я много думал над проектом, который поручил мне Матвей Дмитриевич. Не спал почти до утра, все чертил, делал наброски и эскизы. А когда, наконец, лег в постель, то понял, что не могу заснуть. Это продолжалось неделю, и я совершенно измучился. И тогда мама посоветовала мне пойти к мастерице снов.
— Как вы сказали? — удивился я. — Мастерица снов?
— Да, — охотно кивнул Куликов. — Вера Павловна Милосердова — чудесная старушка! Она угостила меня яблочным вареньем. А потом сделала мне на руке магическую печать, и я снова стал спать.
— Вы можете показать мне печать? — спросил я.
— Конечно, — улыбнулся Куликов.
Он закатал правый рукав пижамы. На бледной коже его предплечья красовался странный рисунок — волк, задравший голову к маленькому кружку луны. Рисунок был выполнен цветными чернилами, глубоко въевшимися в кожу.
— Интересно, — улыбнулся я. — Что означает этот рисунок?
— Я точно не знаю, — пожал плечами Куликов. — Но спать с тех пор я стал хорошо. Если бы не эти сны…
— Расскажите мне о них, — кивнул я.
— Они случаются не каждую ночь. Но… Честно говоря, господин Тайновидец, с недавних пор я их боюсь.
Савелий Куликов поежился.
— Мне снится, что я стою на берегу моря. Пляж усыпан гранитными валунами, на них с легким шелестом накатываются волны и уходят, оставляя за собой кружевные разводы пены. Пахнет свежестью и водорослями. Прибой приносит с собой вырванные с корнем длинные зеленые стебли, и они липнут к камням. А над головой пронзительно кричат чайки.
— Пока ничего страшного, — улыбнулся я.
— Не скажите, господин Тайновидец, — не согласился Куликов. — В этом сне меня охватывает ощущение тоски. Такой, знаете —
— Этот берег вам знаком? — спросил я. — Возможно, вы когда-то бывали в таком месте?
— Да, — кивнул Куликов. — В детстве отец часто водил меня к морю. Мы часами гуляли по берегу. Он был моряком, капитаном… Этот берег выглядит точно так же. Но я не могу узнать место. Знаете, как это случается во сне? Все знакомое и незнакомое одновременно.
— Что случилось с вашим отцом? — спросил я.
— Он погиб вместе с кораблем. Ушел в море и не вернулся. Мне тогда было четырнадцать.
— Соболезную, — сочувственно кивнул я.
— Да, нам с мамой пришлось тяжело, — грустно сказал Куликов. — Денег не хватало. Мама работала целыми днями, но настояла, чтобы я закончил гимназию и поступил в училище. Зато теперь я могу ей помогать.
— Это очень хорошо, — улыбнулся я. — Но что случилось сегодня? Как вы попали сюда?
— Сегодня в моем сне был ветер, — тихо сказал Куликов. — Море потемнело, по нему шли волны с пенными гребнями. И я услышал голос. Он был похож на голос отца.
— И что он сказал? — нахмурился я.
— Я не расслышал из-за ветра. Знаете, сердце словно стиснуло ледяной рукой, и я… бросился бежать.
Куликов опустил глаза, словно ему стало стыдно.
— Любой на вашем месте испугался бы, — кивнул я.
— Кажется, я бежал через парк. Очень хотел проснуться, но ничего не получалось, и это пугало еще больше. Потом в боку закололо, и я перешел на шаг. Заметил какую-то тропинку, свернул на нее и вышел к кофейне.
Куликов жалобно посмотрел на меня.
— Хорошо, что вы оказались здесь, господин Тайновидец. Вот, я поговорил с вами, и мне сразу стало легче.
Он перевел взгляд на Набиля, который протирал чашки, краем уха прислушиваясь к нашему разговору.
— От всего сердца благодарю вас. Кофе такой вкусный и… я непременно занесу вам деньги!
— На здоровье, — улыбнулся Набиль.
Вдруг Куликов поднял голову и к чему-то прислушался.
— Прошу прощения, но мне пора, — неожиданно сказал он. — Будильник звенит. Нужно просыпаться и идти на службу.
Я тоже прислушался, но не услышал никакого звона.
— Рад был с вами познакомиться, господин Тайновидец, — сказал Куликов.
И вдруг стал таять в воздухе. Он по-прежнему сидел за столиком, но становился все прозрачнее. И в конце концов, совсем исчез.
— Спасибо, что выслушали! — донесся до меня его голос.
Призрачная чашка с недопитым кофе осталась стоять на столе.
Я взглянул на хозяина кофейни и удивленно хмыкнул:
— Что это было, как вы думаете, Набиль?