Шрифт:
Michelle Reid
The Sheikh’s Chosen Wife
Глава 1
Шейх Хасан бен Халифа аль-Кадим, одетый для верховой езды – в черные кожаные сапоги до колен, желтые штаны, белую рубашку и белую гутру, удерживаемую на голове простым черным агалем, вошел в свой кабинет и закрыл за собой дверь. В руке у него было только что присланное письмо из Англии. На его столе лежали еще три письма. Он швырнул новое письмо поверх остальных трех,
Хасан вздохнул. Он отлично знал законы пустыни. Он уважал ее силу и страсть и право жить по-своему. И прямо сейчас ему хотелось оседлать своего коня Зандора, отправиться в песчаные дюны и испытать себя.
Но он знал, что это – мечта. На столе за его спиной лежали четыре письма, каждое из которых требовало, чтобы Хасан принял решение. А за пределами этих стен находился дворец. Отец Хасана, его сводный брат и тысячи других людей зависят от него.
Поэтому Зандор останется в конюшне. Повернувшись, Хасан мрачно взглянул на письма. Он открыл только одно письмо и отбросил от себя с заслуженным презрением.
Но не время прятать голову в песок.
Его внимание привлек стук в дверь – пришел его верный помощник Фейсал. Дверь открылась, и появился невысокий, худой мужчина в традиционных белых и светло-голубых арабских одеждах. Он наклонил голову, ожидая приглашения войти или приказа уйти.
– Входи, Фейсал! – нетерпеливо приказал Хасан. Иногда его раздражала приверженность Фейсала так называемому протоколу.
Еще раз почтительно поклонившись, Фейсал вошел в комнату и закрыл дверь, потом подошел и остановился в нескольких футах от стола на бесценном ковре, закрывающем полированный пол из голубого мрамора между письменным столом и дверью.
Хасан уставился на ковер. Его жена приказала положить ковер здесь, утверждая, что спартанский вид кабинета пугает посетителей. Леоне было все равно, что те, кого Хасан вызывал к себе, должны были трепетать перед ним. Она продолжала, несмотря ни на что, приносить в его кабинет картины, красивую керамику и скульптуры, созданные талантливыми мастерами небольшого государства Рахман в Персидском заливе. Хасан вскоре обнаружил, что постоянно видит перед собой предметы искусства из местных мастерских.
Он посмотрел на единственные западные предметы, которые Леона приказала принести в кабинет. Низкий столик и два мягких кресла стояли у окна, и она настаивала на том, чтобы Хасан сидел с ней за столиком по несколько раз в день. Они наслаждались видами за окном, пили чай, разговаривали и прикасались друг к другу, как влюбленные.
Сердито стащив гутру с головы, Хасан отбросил ее в сторону и сел за письменный стол.
– Итак, что ты мне скажешь? – спросил он.
– Плохие новости, сир, – предупредил Фейсал. – Шейх Абдул принимает определенные политические фракции в своем
Хасан промолчал, но выражение его лица немного ожесточилось.
– А моя жена? – сказал он.
– Шейха проживает в Испании, сир, – сообщил ему Фейсал. – Она работает со своим отцом на новом курорте Сан-Эстебан. Она наблюдает за меблировкой вилл, которые выставят на продажу.
«Она делает то, что у нее получается лучше всего», – мрачно подумал Хасан и представил перед собой свою жену. Ее длинные шелковистые волосы цвета заката в пустыне, обрамляющие красивое лицо с белой кожей, смеющиеся зеленые глаза и улыбка.
– Поверь мне, – говорила она. – Моя работа состоит в том, чтобы придавать большим пустым пространствам немного души.
Что ж, душа ушла из кабинета Хасана, когда Леона уехала из дворца.
Он вздохнул:
– Как ты думаешь, сколько у нас времени до того, как они сделают первый шаг?
Легкое напряжение Фейсала предупредило Хасана о том, что ему не понравится дальнейшее развитие событий.
– Простите меня за такие слова, сир, но, если учитывать, что мистер Итан Хейс тоже проживает в доме ее отца, вопрос действительно очень срочный.
Новость оказалась неожиданной, и Хасану потребовалась секунда, чтобы ее осмыслить. Затем он внезапно вскочил на ноги, резко повернулся и сурово уставился на песчаные дюны.
Итан Хейс. Хасан стиснул зубы, чувствуя ревность и ярость. Он повернулся к Фейсалу лицом:
– Как давно мистер Хейс проживает в Сан-Эстебане?
Фейсал нервно откашлялся.
– Семь дней.
– А кто еще знает об этом? Шейх Абдул?
– Это обсуждалось, – подтвердил Фейсал.
Хасан быстро сел за стол.
– Отмени все мои встречи до конца месяца, – приказал он. – Моя яхта пришвартована в Кадисе. Перегоните ее в Сан-Эстебан. Подготовьте мой самолет к немедленному взлету. И вызови ко мне Рафика.
Хладнокровие, с каким он отдавал приказы, не умаляло их мрачную цель.
– Если меня спросят, – подсказал Фейсал, – как мне объяснить внезапную отмену ваших встреч?
– Я буду наслаждаться отпуском и путешествовать по Средиземному морю на моей красивой новой игрушке, – язвительно произнес шейх Хасан. – И вот еще что. Я прикончу любого, кто осмелится сказать, что у моей жены появился любовник. Понятно?
Фейсал замер, осознавая возложенную на него ответственность.
– Да, сир. – Он поклонился.
Хасан мрачно кивнул. Снова оставшись один, он откинулся на спинку стула и нахмурился, пытаясь решить, как лучше справиться с проблемами. Его взгляд упал на небольшую стопку писем. Он притянул их к себе длинными пальцами, взял вскрытый конверт и вытащил из него лист бумаги. Содержание письма он проигнорировал с привычным пренебрежением, его интересовал только телефонный номер, указанный под логотипом компании. Хасан мельком взглянул на часы и поднял телефонную трубку, уверенный в том, что адвокат его жены будет в лондонском офисе в это время суток.