Укрощение любовью, или Уитни
Шрифт:
Продолжая перечитывать письмо мужа, Энн вошла в столовую и мельком заметила светлое атласное платье племянницы в противоположном конце длинной комнаты.
— Дорогая! — радостно начала она. — Я наконец-то получила известие от твоего неповоротливого дядюшки! Он отдыхал…
Она подняла глаза вовремя, чтобы заметить, как поспешно молодые люди отскочили друг от друга, и глаза ее широко раскрылись от удивления.
— Все в порядке, тетя Энн, — объяснила Уитни, заливаясь краской. — Я вот уже несколько дней умираю от желания все рассказать тебе и больше не могу ждать. Мы с Полом
— Вон к тому столу, чтобы налить себе самый большой бокал бургундского! — объявила тетка.
Уитни в оцепенении смотрела, как Энн, схватив со стола кубок, наполнила его до краев рубиновым вином.
— А когда я допью этот до конца, — добавила тетя, взяв бокал в левую руку и приподнимая розовато-лиловые шелковые юбки правой, — налью себе другой. Добрый вечер, мистер Севарин, — приветствовала она Пола, грациозно наклонив голову. — Очень рада снова видеть вас.
И с этими словами леди Энн величественно выплыла из комнаты.
— У нее будет чертовски болеть голова утром, если она собирается продолжать в том же духе, — сухо заметил Пол.
— Голова? — недоуменно повторила Уитни, не понимая, что произошло со всегда такой сдержанной тетей Энн.
— Вот именно. Сдается мне, от твоей тети сегодня будет мало проку, так что развлекать гостей придется тебе одной.
И, подхватив Уитни под pyкy, он неохотно повел ее к гостиную.
«Предсказание Пола, к сожалению, сбылось», — со вздохом подумала Уитни час спустя, стоя на пороге гостиной, чтобы приветствовать опоздавших. Во Франции тетя Энн всегда выполняла бесчисленные обязанности, требуемые от хозяйки, и в одиночку несла на себе это нелегкое бремя. Уитни же определенно чувствовала необходимость в дополнительной паре глаз и ушей.
Знаком велев слуге разносить напитки, она присела в реверансе перед леди Юбенк, в ужасе рассматривая немыслимое сочетание ее пурпурного тюрбана и красного платья.
— Добрый вечер, леди Юбенк, — с трудом выдавила девушка, изо всех сил пытаясь не рассмеяться.
Однако вдова, не обращая внимания на приветствие, подняла монокль и внимательно оглядела гостиную.
— Мне этот вечер отнюдь не кажется добрым, мисс, — отрезала она. — Вижу вон там мистера Севарина, на одной руке которого виснет Элизабет Аштон, а на другой — Маргарет Мерритон! А Уэстленда вообще не видно! — Она окинула девушку полным презрения взором. — Я считала, в тебе куда больше пыла, девочка, — проворчала она, — но ты меня подвела! Я-то думала, ты сможешь заполучить самого завидного жениха в округе, выхватить его прямо из-под носа этих надоедливых девиц! Даже ожидала услышать сегодня объявление о помолвке! И что же я вижу? Торчишь тут одна…
Уитни не смогла сдержать сияющую улыбку, озарившую ее лицо.
— Я заполучила его, миледи, и вы еще услышите о помолвке, если не сегодня, то как только Пол вернется из поездки…
. — Пол?! — удивленно воскликнула леди Юбенк, и впервые
— Да.
— Прекрасно, прекрасно, — пробормотала вдова, разразившись кудахтающим смехом. — Кажется, я ошиблась, и вечер обещает быть весьма занимательным. Весьма!
И хмыкнув напоследок, удалилась. К половине десятого почти все приглашенные прибыли. Все еще стоя у входа в гостиную, Уитни услышала, как один из них что-то сказал в холле Сьюеллу, и через мгновение перед ней возник Клейтон Уэстленд. Уитни показалось, что он выглядел ошеломительно красивым в черном, безупречно сидевшем вечернем костюме, облегавшем мускулистые плечи и прекрасно контрастирующем с ослепительно белой сорочкой с жабо и галстуком.
В порыве искренних дружеских чувств, возникших и укрепившихся между ними во время последней игры в шахматы, Уитни, улыбнувшись, протянула обе руки в знак сердечного приветствия.
— Я уже начала думать, что вы вообще не придете, — призналась она.
Клейтон, удовлетворенно усмехнувшись, сжал тонкие пальчики.
— Звучит так, словно вы не могли меня дождаться и поэтому до сих пор не сошли с места!
— Будь это так, я никогда бы не призналась ни в чем подобном! — рассмеялась Уитни.
Глядя на Клейтона сейчас, она едва могла поверить, что перед ней тот самый беспринципный распутник, стремящийся лишь обольстить ее, но, неожиданно осознав, что он стоит до неприличия близко и его накрахмаленное жабо слегка касается корсажа ее платья, смущенно отступила и отняла руки.
Глаза Клейтона издевательски сощурились, но он ничего не заметил по этому поводу.
— Если мой последний проигрыш в четверг наконец смог пробудить в вас некоторую симпатию, обещаю позволить вам победить в следующем состязании, — сказал он.
— Вы вовсе не позволили мне победить в этих двух партиях, — напомнила Уитни, преувеличенно раздраженно вздохнув. — Я выиграла в честном поединке.
И жестом подозвав лакея, велела ему принести виски для мистера Уэстленда. Клейтон с нескрываемым удивлением посмотрел на девушку. Как хорошо она успела изучить его вкусы за такое короткое время!
— Кажется, у нас ничья? — весело блестя глазами, осведомился он. — Я победил в скачках, вы выиграли почти все шахматные партии. Как же мы докажем, кто из нас более достойный мужчина?
— Вы невозможный! — упрекнула Уитни, улыбаясь. — Если я считаю, что женщина должна быть так же хорошо образованна, как мужчина, это еще не значит, будто я желаю стать мужчиной.
— К счастью, — парировал он, многозначительно осматривая ее точеную фигурку и неотразимо красивое личико.
Его откровенно интимный, нежный взгляд заставил сердце Уитни лихорадочно забиться от тревоги и волнения.
— Во всяком случае, — продолжал он, — сомневаюсь, что в любом другом поединке мы сможем состязаться на равных. Мужские занятия обычно очень подвижны, а женщины предпочитают нечто более спокойное!