Укрощение строптивой
Шрифт:
Появилась Кристина. Подошла, взяла у Кристины мою кружку с кофе, допила остатки.
— Ирма, ты чего голым задом перед моим мужем крутишь?
Ирма закатила глаза.
— Крис, ну не начинай всякую ересь нести. Не доспала что ли? Сама то что, не с голым задом пришла?
— Доспала. Во-первых, мне можно. Я его жена. Во-вторых, я не с голым задом. — Кристина подняла подол своей ночнушки. — Видишь, я трусики надела. Так что давай подруга иди панталоны напяливай. — Я засмеялся, покачивая головой. Охренеть с ними двоими. Крис продолжила. — Тем более, у Стёпы утро разгрузочное. Он не будет свой маркер точить в точилке.
—
— Стёп. Сейчас дети проснуться. Поля прибежит, а здесь папочка тётю Кристину на столе сношает. Сам подумай?!
Я встал со стула. Забрал у жены пустую кружку.
— Всё выпили! Я для себя делал.
— Стёп, может организуешь своим девочкам завтрак?
— А здесь есть из чего завтрак организовать?
— Можно заказать.
— Лучше умывайтесь, одевайтесь. Детей будите и сходим в кафешку, позавтракаем. Так будет лучше. Всё, Крис, не надо спорить. — Дамы ушли.
Завтракали мы в кафе. Ближе к обеду я уехал в город. У меня работа была.
Всё же с Кристиной что-то происходило. Иногда, когда я просыпался ночью, заставал жену, стоявшую возле окна и смотревшую куда-то сквозь оконные стёкла. На вопрос, Кристина, ты что делаешь? Отвечала, что ничего. Просто проснулась. Не спится. Она стала ещё более заботливая, особенно с дочерью. Ласковая ко мне. Практически не ругалась. Проводила много времени с сыновьями. Ирма часто привозила Полину. Дети играли вчетвером. Что интересно, мальчишки очень хорошо относились к сёстрам. Причём не разделяя их. Одинаково, как к Полине, так и к Соне.
Как-то сидели с ней вечером на диване. Она сидела рядышком со мной, прижавшись и положив голову мне на плечо. Мы смотрели на языки пламени в камине. Дети уже легли спать. Сыновья жили с нами почти всё время.
— Знаешь, Стёпа, что такое счастье?
— Ощущать рядом любимого человека?
— Да, но это не совсем то определение. Счастье это вот так, как сейчас у нас. Ты, я, дети. Такие вот вечера возле камина. И никуда, и ничего больше не хочется. Хочется, чтобы это длилось вечно. Когда на душе и сердце спокойно, тихо. Чувствуешь умиротворенность и тепло. А всё остальное, это такая ерунда, мелочи. Не нужное. — Она погладила меня по щеке. Потом потянулась губами. Мы стали целоваться. Поцелуй перешёл в страсть. Я положил её на спину. Любил её очень нежно, как и она меня. Без всякого экстрима. Когда оба затихли, она продолжала гладить меня по голове. Улыбалась.
— Спасибо. Стёпа.
— За что?
— За нежность.
Кристина умерла спустя два месяца после этого вечера. Она приехала с работы. Привезла дочь. Всё было как обычно. Она улыбалась. Покормив кашей дочь, уложила её спать. Поцеловала. Потом мы с ней поужинали. Вернее, я один ужинал, а она сидела рядом, смотрела как я ем. Сама ничего не ела. Пила стакан простой воды.
— Крис, ты почему не ешь?
— Я не хочу, Стёпа. Я поела. Ты кушай. Я пойду, посижу на диване. Что-то я устала сегодня.
— Иди.
— Приходи ко мне.
— Конечно.
Она ушла. Я поужинав, сполоснул посуду. Пошёл к ней. Она сидела на диване, подогнув ноги под себя, положив голову на спинку дивана. Было ощущение, что она просто задремала. Я сел рядом. Потрогал её за плечо.
— Крис, давай я тебя в спальню унесу? — Она не ответила. Я потряс осторожно за плечо. Супруга
— Кристина, Кристинушка, очнись, вернись, слышишь. — Позвал прислугу. Прибежала горничная. Велел ей вызвать скорую. Пока ждали машину, я звал жену. Гладил её по лицу, потом заплакал, прижимая её безжизненное тело к груди.
Приехавшие врачи, констатировали смерть. Я не знаю кто вызвал тестя. Он примчался очень быстро. Врачи ещё были в доме. Он что-то спрашивал у них. Они только отрицательно качали головами. Александр Осипович, подойдя к дивану, где я сидел и держал в руках жену, провёл по её волосам рукой. Встал рядом на колени и тоже заплакал…
Часть 5. Исцеление. Глава 1.
Стоял и смотрел на надгробье из чёрного камня. С него на меня смотрела Кристина, улыбаясь. Правда улыбка у неё почему-то получилась грустная. Словно она прощения просит за что-то. Или мне это только так кажется? Пусть. Я душе, в сердце, в самом мне была пустота. Вернее, чёрная дыра, как пробоина в корпусе судна от снаряда чудовищного калибра. И в этой пробоине тьма и космический холод.
— Пойдём, сынок. — Мне на плечо опустилась ладонь Александра Осиповича. За последние дни он сам сдал. Как-то сразу постарел. Осунулся. Даже меньше ростом стал. Народ покидал кладбище. Я продолжал смотреть на могильный камень, который своей высотой, только совсем немного уступал моему росту. Вся могила жены была усыпана цветами. Куча венков. Но я на это не обращал внимания.
— Бать, я ещё побуду. Ты езжай.
— На поминки надо бы, Стёп.
— Я не поеду. Извини. не могу. Может потом.
— Как скажешь. Побудь с ней. Наверное, тебе это нужно больше, чем кому-либо. Стёп… Спасибо тебе за всё.
Я посмотрел на тестя.
— Почему, батя, ты так говоришь? Ты прощаешься со мной?
— Нет, конечно. Просто благодарю тебя, что пусть первую часть своей жизни она прожила не совсем хорошо, ненормально. Но другую часть жизни, она прожила, как нормальная женщина. Как мать, как любящая жена. И в бизнесе, как настоящая дочь своего отца. Может выпить тебе оставить?
— Выпить, да. Водка есть? Обыкновенная водка?
— Есть. Сейчас принесут. Если что, буду ждать тебя у вас.
— Бать, дети где?
— Дома. У вас с Кристиной дома. За ними смотрят. Не беспокойся.
Я кивнул и повернулся к памятнику. Да, Крис похоронили в престижном месте. Территория вокруг могилы забетонирована и выложена красивой плиткой. Тут же беседка, два скамейки. Даже могила у неё не просядет, как у большинства. Ну а как ещё? Этот могильный прямоугольник, в который опустили гроб с моей женой, бетонный. Засыпали не землей, как это делается, а сверху уложили плиту из чёрного камня. Она идеально вошла в пазы и отрезала меня от моей женщины. Отрезала навсегда. «Зато земля давить дочке на грудь не будет» — Сказал мне тесть, когда я спросил его — зачем так? Ну что же, не будет, значит не будет. Хотя ей уже это безразлично. Ко мне подошёл Алекс. Шеф СБ тестя.