Укрощенные любовью
Шрифт:
— Да ладно, твой отец не такой дурак. Чтобы из-за такой мелочи отвернуться от сына. — Неуверенно возразил Андрей.
— Да нет, мой отец как раз такой, и третьего варианта у меня нет. У меня уже машину забрали, а это как я понимаю, только начало.
— Ну, слушай, из любой ситуации есть выход.
— Да, и я так решил. — Сказал Сергей, — в общем, я пока ждал тебя, надумал тут кое-какую схемку, но мне нужна твоя помощь.
— Без вопросов, друг, говори.
— Я скажу родителям, что поеду, а ты поедешь вместе со мной, и когда эта простушка
Андрей удивленно приподнял одну бровь и недоверчиво посмотрел, на возбужденного своей гениальной идеей, друга.
— Что-то я не уверен, что это хорошая затея, они сразу поймут, что я не просто так бросил все дела в Питере и потащился с тобой в такую даль.
— Это уже другой разговор, — перебил его Сергей. — но других мыслей у меня не возникло.
— Ну ладно, если это может помочь тебе, я не брошу друга в беде. — Ответил Андрей. — Когда едем?
— Завтра!
Андрей завел машину и выехал на трассу.
— Значит завтра. Где встречаемся?
Друзья договорились о месте встречи, Сергей позвонил родителям, обрадовав их своим первым взрослым решением, как выразился отец, и поехал домой собираться и попрощаться с Анфиской.
Анфиска явно была не в восторге, от новости, которую ей только что сообщил возлюбленный, она не понимала, зачем ему нужно тащиться в богом забытое место, по каким-то там делам. И Сергей уже больше часа пытался успокоить девушку, чтобы она не злилась и не капризничала.
— Ну кошечка, я быстренько решу все проблемы и сразу вернусь.
Анфиса сидела на кухне надув свои пухлые губки, и демонстративно отвернувшись к окну тихонько всхлипывала, стараясь придать как можно больше трагичности своему настроению.
— Почему я не могу поехать с тобой, ты опять берешь с собой этого кабеля, а меня бросаешь здесь одну.
— Я не бросаю тебя одну, с тобой остается Бибо, — Сергей пытаясь развеселить девушку. посадил к ней на коленки ее любимого Йорика, — я оставлю тебе денежек, ты сможешь походить по магазинам. Можешь устроить пижамную вечеринку с подружками.
— А машинку мне беленькую оставишь? — пробурчала Анфиска, подготавливая почву к капитуляции, но не желая так скоро сдаваться.
Говоря беленькую машинку, она имела ввиду его белый БМВ Х 5, который отец подарил ему в прошлом году на день рождения.
— Оставлю, — целуя все еще дующуюся девушку в щечку сказал Сергей.
Анфиска конечно не была верхом совершенства, но она была очень ухоженной и такой милой в своей детской непосредственности, что когда Сергей увидел ее на вечеринке одного их общего знакомого, то сразу понял, что пропал. Просто растворился в глубине ее небесно голубых глаз. Она была непохожей на этих избалованных малолеток, ей недавно исполнилось двадцать пять, но выглядела не больше чем на двадцать. Конечно уход за такой женщиной стоил не дешево, но Анфиса была такой благодарной, что Сергей не разу не пожалел даже
— А когда ты вернешься? — все еще продолжая всхипывать, но уже не так театрально, спросила девушка.
— Через недельку, другую. А потом мы сразу полетим в Венецию.
— Да, — радостно захлопала в ладоши Анфиска, и сделав серьезное выражение лица, сказала, — Лиза говорила, что скоро Венеция совсем под воду уйдет, и я просто обязана там побывать. Все мои подружки уже были.
— Значит ты отпускаешь меня, и моя кошечка не будет злиться?
— Не будет, если ты обещаешь, что не променяешь меня на пышногрудую доярку.
Сергей сухо засмеялся, и мотнул головой, что означало: «обещаю», а про себя подумал:
«Я сделаю все, крошка моя, чтобы вернуть в твои объятия».
Через час он уже подъезжал к родительскому и дому, и получив благословение, адрес невесты и ключи от своего автомобиля, заехал за другом. Они отправились в путь. Фотографию девушки он смотреть наотрез отказался, не желая вообще в дальнейшем даже вспоминать о ее существовании.
***
— Нет! Не бывать этому! — Леся стукнула кулаком по столу, и ее изумрудные глаза блеснули гневным блеском.
— Не смей повышать на меня голос, — спокойно проговорил Николай и посмотрел на сестру.
Двенадцать лет назад, когда заболел их отец, ему было двадцать, а девочке едва исполнилось пять лет. Отец после смерти жены, взвалил на себя воспитание двоих детей, они тогда жили в общежитии воинской части в Питере, его организм не справился с навалившимися проблемами и он заболел. Когда он лежал при смерти, его пришел навестить друг, с женой и десятилетним сыном, пока мужчины общались в запертой комнате, Николай на правах хозяина принимал гостей на общей кухне.
Через час мужчина вышел, утирая скупую слезу бывалого вояки, подошел к нему и похлопав по плечу, сказал:
— Отец зовет тебя.
Николай понимая, что осталось совсем недолго, бросился в комнату, и, склонившись, над умирающим отцом зарыдал:
— Папа, не оставляй нас, как же мы будем без тебя?
— Сынок, — ответил отец, облизав обсохшие губы, — мое время пришло, я хочу чтобы ты взял на себя ответственность за жизнь нашей маленькой девочки.
Коля глотая слезы кивнул.
— Вы переедете к бабе Симе, она обещала помогать вам.
— Да!
— И еще, — собрав свои последние силы проговорил мужчина, протягивая сыну запечатанный конверт, — открой его когда Олесе исполниться шестнадцать, здесь моя последняя воля.
Николай дрожащими руками взял конверт из рук отца. Мужчина глубоко вздохнул и навсегда закрыл глаза, оставляя после себя в этом жестоком мире, двоих сирот.
Похороны организовали за счет собранных офицерами средств, а на следующий день детей отправили в деревню к бабке, и с того дня, Николай больше ничего не слышал о семье, с которой его отец был так дружен.