Укроти меня, или Грани раскола
Шрифт:
— Мне кажется, ты лучший Наставник за всю историю Армариллиса, — улыбнулся я, но улыбка моя тут же поникла. — Ну вот, а мне, глядя на тебя, тоже хочется быть каким-то лучшим. Но Арма мне быть, кажется, не суждено. Уж точно не в ближайшие пару сотен лет, а то и больше. И меня это бесит. Бесит, что я раньше времени умудрился почувствовать своего Стража, а создать с ней плотную боевую связку не представляется возможным, потому что на нас нет нужных меток.
— Ты думаешь не о том и не туда смотришь. Думать тебе надо не о том, что ты не можешь сейчас занять чье-то место. Тебе нужно найти свое место, — весомо произнес Ильфорте. — Свое, уникальное.
— Ну-у-у…
— В магии нет никаких рамок, Калипсо. Если тебе где-то становится тесно, это всего лишь значит, что тебе надо выйти за рамки тесной комнаты, — весело подмигнул Ильфорте. — А не обвинять стены в том, что они не могут сами по себе раздвинуться. Зачем сидеть в тесноте и мучиться, если можно выйти на свежий воздух?
— К чему ты клонишь? — устало спросил я.
После эмоционального дня и бурной ночи голова моя пока с трудом переваривала такие разговоры. А отец очень любил выражаться метафорами. Классно, конечно, но сейчас мне было не очень в тему.
— Я к тому, что тебе не стоит ограничивать себя мечтами о достижении статуса Арма. С чего ты взял, что это твоя судьба, и она тебе подходит?
— Разве Арма — это не высшая форма развития магов? — я скептично выгнул одну бровь. — Сильнее фортеминов нет обычных магов. А сильнее Арма нет вообще никого.
— Узко смотришь. Всегда есть куда расти, Калипсо. Всегда. Помни об этом. Потолка в магии не существует. И если тебе кажется, что ты в него упёрся, это всего лишь повод открыть дверь и перейти в следующее помещение с потолками повыше.
— Предлагаешь мне поискать эту самую дверь? — улыбнулся я.
— Почему бы и нет?
Ильфорте помолчал с минуту, тяжело вздохнул и продолжил напряженным голосом, тщательно подбирая каждое слово:
— Мне не нравятся твои эксперименты с теневой магией. Я этого не скрываю. И я не меняю своего мнения и по-прежнему считаю их чрезвычайно опасными без опытного проводника. И я до крайности возмущён твоим наглым поведением и полным игнорированием моего требования не лезть в это дело. Ты этим ещё и подаешь дурной пример другим адептам, ты вообще понимаешь это? Сын Наставника академии, напрочь игнорирующий его приказы, — так себе ситуация. Твоему примеру могут захотеть последовать и другие. Мне что потом делать со всеми этими бездумными поползновениями адептов в сторону той же теневой магии? Это ты у нас крепкий и упертый, и магическая Искра у тебя горит ярким факелом, а вот кто другой неподготовленный в это сунется любопытства ради — так сгорит же заживо от неправильного распределения энергии.
Я промолчал, сказать мне на это было нечего. Всё это я прекрасно понимал, но мои собственные цели и потребности были мне намного важнее, честно скажу. Эгоистично? Ну так я себя никогда не позиционировал послушной заинькой.
— Но в то же время… В то же время я понимаю, что вчерашняя ситуация показала другую сторону медали, — продолжил Ильфорте. — Поэтому я официально снимаю запрет на твои эксперименты….
— Ого, — не выдержал я, брови мои поползли вверх.
— …но отныне требую от тебя строгой отчетности по ним, — закончил Ильфорте. — Ты будешь рассказывать мне обо всех планируемых и проведенных экспериментах, слышишь? Еженедельно. Ключевые моменты будешь закреплять в письменной форме, чтобы я наглядно видел, как продвигаются твои дела, и продвигаются ли, или тебя нужно стопорить. Если я почувствую, что ты зайдёшь куда-то слишком далеко, ты не будешь спорить
Вот это да!! Ну прям аттракцион неслыханной щедрости какой-то.
Я поспешно кивнул, пока отец не передумал. Надо же… Он столько лет был ярым противником теневой магии и всячески промывал мне мозги на эту тему, но чем больше промывал, тем больше рос мой интерес к запретному… И тем больше я обнаруживал в этой сфере магии такого интересного и неизведанного, что мне хотелось закопаться в этом еще глубже.
Теневая магия — это такая особая энергия, являющаяся очень концентрированной тёмной магией, которую используют существа из мира духов — с изнанки мира. Чистейший концентрат тьмы, не каждый такой выдержит. Но я вполне успешно выдерживал, а интерес мой рос все больше и больше. Я видел в этой сфере магии много нераскрытых возможностей и страстно желал изучить их все.
Я с детства был жадным до знаний, и меня никогда не пугали сложности. Скорее уж наоборот: чем сложнее был процесс изучения, тем с большим интересом я погружался в учебу. И за последние пару лет я обнаружил, что если сочетать ментальную магию с теневой, то можно получить очень интересные результаты. Наподобие моих артефактов, которые активизировались не обычной светлой магией, и даже не боевой, а именно ментальным посылом через теневой аспект. И я считал, что это только начало, но экспериментировал осторожно, так как под носом отца приходилось выеживаться и скрываться. И даже вот так вот, тайком, я все равно умудрился очень далеко продвинуться вперед. А уж теперь, когда можно будет перестать прятаться… Ух-х-х-х!! У меня аж руки зачесались от предвкушения открывшихся перспектив.
— Нынешняя ситуация показала, что нам нельзя игнорировать теневую магию, — продолжил тем временем Ильфорте. — Да, я никогда не скрывал, что негативно отношусь к твоим экспериментам с ней. Не потому что я вредничаю и из принципа вставляю тебе палки в колеса, а потому что это сложная и неизученная магия… для нас, для обычных людей. Эта магия из мира духов, и никто не знает, как она может повлиять на обычного мага, не имеющего никакого отношения к теневой изнанке мира. Пока что все имеющиеся данные о подобных экспериментах были исключительно с плохим концом. Ну да ты сам знаешь.
Я кивнул. Действительно, знал. Отец рассказывал мне о таких экспериментаторах, и я сам потом перепроверял информацию и убедился, что отец мне нисколько не соврал и не сгущал краски, описывая печальные исходы таких экспериментов. Всё действительно выглядело очень грустно, но меня это не пугало. Скорее даже наоборот: трудности всегда меня привлекали. Я не испытывал никакого удовольствия от решения простых задач и с детства обожал головоломки, коих у меня в детстве был целый стеллаж.
— Но если бы не твои эксперименты, мы бы сейчас с тобой не разговаривали, — негромко добавил Ильфорте, приобняв меня за плечи. — И это было бы большим ударом для меня.
Я тепло улыбнулся отцу. Да, какие бы терки между нами ни были, я всегда ощущал родительскую любовь.
— Курировать тебя будет Эрик, — неожиданно добавил отец.
— Что?! Не-е-ет, только не он! — моментально взвыл я. — А можно не надо?
— Можно только надо.
— Да зачем, боже?! Я обещаю предоставлять тебе полные отчеты и…
— Тебя будет курировать Эрик, — жестким тоном произнес Ильфорте. — Это приказ Наставника, и он не обсуждается.
Я тихо зарычал от бессильной злости.