Укроти моего зверя
Шрифт:
— Привезли твоего папика. Он сейчас на первом этаже, собирайся, отвезут вас в аэропорт. Ещё раз сюда сунетесь, уже не пощажу, убью на хрен.
— Э, нет, меня ты заберёшь себе, — она взяла сумки, набросила пуховик и, приподнявшись на носочки, поцеловала Макара в губы. Он прижал её к себе, и всё как обычно.
Поспешно отстранился и улыбнулся:
— Так, хорош, а то не отпущу.
Глава 25. С того света восстану ради тебя
Ермаков сидел в карцере третьи сутки. К счастью, те
Пока есть силы, Антон освободил руку, выдернул её из петли. В темноте кое-как развязал ноги. Встал, ощупал стены, невысокий потолок. Есть труба, с которой капает вода. Когда захочется пить, то и эту воду придётся слизывать.
Если станет совсем плохо, то верёвка ему в помощь. Но он ещё поборется.
За эти дни в темноте он многое передумал. Первое, зря связался с Лесей. Второе, приехать сюда и начать разборки, это его личная инициатива, без Ани ему не жить, а она недосягаема, вот и надеялся, что тут его достанут.
Самое неприятное воспоминание из недавнего прошлого, это мысли о поступке Ани, зачем она в тот день отказалась от него и легла в постель к Вадиму. Страх? Да Аня и чёрта не испугается, но девочка ещё, может, её шантажируют, ведь уже многие знают о её подвигах.
Если бы он имел возможность выйти сейчас из этой камеры, то именно этот вопрос должен для себя разрешить прежде всего. И основное, забрать Аню, плевать, что скажет Вадим, Аня его девочка.
Время тянулось, он вдруг представил как три дня в ледяной избушке, в вонючих одеялах, и без еды провела Анна.
— Девочка моя, чего же ты натерпелась. Прости меня. Я сейчас заслужил этот карцер. Не должен был тебя отпускать. Идиот. Бедная моя девочка.
Двери открылись, луч фонарика ослепил Ермакова.
— Вставай, Ермак. За тобой доча приехала.
— Доча?
— Да, всем бы такую девочку. Она у Макара ждёт тебя. Сейчас отмоем, одежду дадим и поедешь.
Ермаков потерял дар речи. Аня у заклятого врага ждёт Ермакова? Это что она такое сделала, чтобы добиться этого. Думать о цене не хотелось. Страшно представить, через что она снова прошла, чтобы вытащить его из этого пекла.
Один глаз разбит и заплыл, он с трудом различал, что происходит в полумраке. Тюремщики, может, так издевались, может, это обман?
Они вывели его в какое-то помещение. Там душевые для рабочих.
— Вот шмотки, вода только холодная. Даю тебе двадцать минуть отмыться от вони, — сказал один из надзирателей и они вышли, посмеиваясь, что не педики наблюдать, как голый чувак моется в душе.
Ему дали тёплый ужасный, растворимый кофе три в одном, но хоть что-то, после
— Что, Ермак, у тебя, правда, такая крутая доча? — мужики не спешили, такие события не каждый день происходят.
— Даже круче, чем вы можете представить.
— Брешешь? Бабы — это всегда бабы, только сопли на кулак, по любому поводу.
— Значит, ты не встречал таких, как она, — тихо ответил Ермаков. Втайне желая удавить всех этих уродов.
Его загрузили в машину и повезли.
Богатый дом, но скромнее, чем у Назара. Машина остановилась за воротами. Ермакова высадили и потащили в дом.
— Ну, здравствуй, Ермак, — Макар стоит на ступенях и смотрит на своего пленника сверху вниз, получая хоть какое-то удовольствие от унижения Ермакова.
— И вам не хворать, — ответил Антон. Стоя перед врагом.
— Повторим наш разговор, который так неудачно начался четыре дня назад. Ты теперь в моём доме, не связан. Будем, как коллеги разговаривать.
— О чём?
— О территории. Назар отжал у нас тут бизнес. Ты несколько раз приезжал, наводил порядки с дружками. А теперь ты явился один. Что так?
— Жить надоело.
— Вот так поворот. Как викинг в бою хотел, ну сказал бы, мы бы тебе устроили. Что ты моих корешей начал мутузить? — Макар иронизировал, но зло и вполне может сейчас изменить своё решение. Ермаков вдруг осознал, что где-то тут Анна, значит, надо прижать хвост и не злить этого мужика.
— Я уже всё сказал. Меня отправил Назар, проверить завод. Но твои люди мне мешали. Дали бы сделать дело, всё бы обошлось.
— Пойми, ты тут нежеланный гость. Надо Назару, пусть сам едет, а тебя отпускаю, только ради твоей девочки. Последний раз. Серый за неё попросил, ему спасибо скажешь.
— Серый?
— Да, он её считает своей. Ладно, это ваши семейные дела с зятем. Сейчас её позову, и водитель отвезёт в аэропорт. Чтобы ноги твоей не было тут. А то урою, уже по-настоящему, а девочку себе оставлю.
— В очередь встань, за ней такие люди стоят, что нам с тобой до них не допрыгнуть.
— Вот почему, ты приехал сюда по рогам получить? Её у тебя забрали? Но она тебя вытащила, подумай об этом придурок старый, — хозяин засмеялся, наконец, он раскусил суть всей этой истории. И остался доволен, Ермаков страдает, ну и хорошо.
Макар ушёл.
Да, подумать предстоит о многом.
Через несколько минут он услышал шаги по лестнице. Хотелось зажмуриться.
— Аня…
Она молча подошла, обняла его и поцеловала в щёку. Глаз заплывший, на щеке ссадины. Сейчас, главное, не спугнуть удачу. Не показать Макару, что она Антону не дочка.
— Здравствуй, папочка. Я так по тебе соскучилась. Поедем домой.
Она взяла его под руку и повела на выход.
Обернулась и сказала Макару:
— Спасибо! Я оружие под подушкой оставила на память!