Укротитель времени (сборник)
Шрифт:
— Вот это да! — изумленно проговорил О'Лири.
— Неплохо, правда? — прозвучал откуда-то из пустоты голос Пинчкрафта.
— Во-волшебство? — спросил, запинаясь, Лафайет.
— Вовсе нет. Электроника.
Перед ними вновь возникло лицо Пинчкрафта.
— Ну, что скажешь?
О'Лири постарался придать липу равнодушное выражение.
— Может быть, я и соглашусь, в конце концов, — как можно небрежнее сказал он. — Но ковер должен быть двухместным.
— Как ты скажешь, — поспешил согласиться Рой. — Для героя-добровольца
— Не беспокойся, мы поможем тебе добраться туда, — успокоил его Пинчкрафт.
— А выбраться оттуда? — поинтересовался Лафайет.
— Всему свое время, — ответил Флимберт. — Ну, пошли, приятель, пора собирать тебя в дорогу. Ты должен к вечеру проникнуть в замок Стеклянное Дерево.
8
По узкому коридору Спронройл провел Лафайета к двустворчатой двери, за которой оказался крошечный балкончик. На долину, расстилавшуюся перед ними, опускался вечер.
— Так, Длинный, не забудь, что с ковром надо обращаться осторожно, объяснял сотрудник из отдела обслуживания заказчиков.
Он развернул перед ним синий прямоугольник размером шесть на восемь футов, который ничем не отличался от обычного ковра.
— Все схемы настроены на твои излучения, так что никто не украдет у тебя этот ковер. Он управляется голосом, поэтому думай, что ты говоришь. И не забывай, что поручней нет — будь особенно осторожен на виражах. В ковер, конечно, вмонтирована система управления по крену, но если ты невнимателен… В общем, помни, что парашюта у тебя нет.
— Вы меня успокоили, — сказал Лафайет, расправляя складки плаща-невидимки и стараясь справиться с неприятным сосущим чувством под ложечкой. — Со всеми этими приборами, которые я получил от Пинчкрафта, у меня маневренности не больше, чем у баржи с мусором.
— Сказать по правде, для него — это идеальная возможность испытать в эксплуатационных условиях все эти диковинные приборы, над которыми он с ребятами работал долгими зимними ночами. Взять, к примеру, его чихательный генератор: наше начальство не разрешило бы испытать его даже на добровольцах! А плоскоход: прекрасная идея, но если он не будет работать фьють! Пропал наш изобретатель со своей лабораторией.
— Еще несколько подробностей — и я откажусь лететь, — предупредил О'Лири. — Лучше укажите мне нужное направление, прежде чем здравый смысл возьмет верх над моим инстинктом совершать ошибки.
— Лети на запад, Длинный. Стеклянное Дерево нельзя пропустить.
— Если бы ты знал, сколько я в своей жизни пропустил! — сказал Лафайет. — Кстати, на будущее: меня зовут вовсе не Длинный, а Лафайет О'Лири.
— Неужели? Подумать только! Впрочем, это неважно. Да, кстати, не забудь повернуть рычажок на аппарате скрытого наблюдения, прежде чем ты положишь его в карман к интересующему нас лицу.
— Ну что ж, — сказал Лафайет, усаживаясь по-турецки на ковре. Поехали.
Он
— Представь, будто ты мешок картошки, — повторил он, чувствуя, как у него по спине струится пот. — Большой джутовый мешок картошки из Айдахо…
Покачивание и рывки усилились; поднявшийся ветер дул ему в лицо, трепал волосы и срывал с плеч плащ.
— Ну же, поднимайся, пока этот умник Флимберт не сообразил, что я их надул, — прошептал О'Лири.
Никаких изменений. Ветер все так же обдувал его, ковер казался неподвижным.
— Великолепно! — воскликнул Лафайет. — Я мог бы с самого начала догадаться, что из этой затеи ничего не получится.
Он открыл глаза и увидел над собой бескрайнее синее небо. Затем он оглянулся…
Где-то далеко внизу на крошечном балкончике, прилепившемся к громадному утесу, стояла крошечная фигурка и махала ему вслед платком. Лафайет заставил себя взглянуть вниз на стремительно проносящуюся под ним зеленую равнину и снова зажмурился.
— Мама миа, — простонал он. — А вдруг меня укачает? Ведь я не захватил с собой даже бумажного пакета.
Замок, известный под названием Стеклянное Дерево, возник на западе, словно звезда на горной вершине. В лучах заходящего солнца от его многочисленных хрустальных шпилей исходило радужное сияние. Стеклянное Дерево, все из высоких сверкающих башен, ослепительных минаретов и позолоченных шпилей, находилось на самой высокой вершине горной гряды.
— Ну что ж, плащ, делай свое дело, — прошептал Лафайет, расправляя вокруг себя складки так, чтобы плащ покрывал большую часть ковра.
Спронройл уверял его, что у принца Крупкина нет средств противовоздушной обороны, но О'Лири на всякий случай пригнулся пониже, чтобы не представлять собой удобной мишени. Ковер начал снижаться к быстро приближающемуся дворцу.
Когда до него оставалось около полумили, Лафайет приказал ковру убавить скорость. Если какие-то изменения и произошли, он их не почувствовал. С ужасающей быстротой на него неслась самая высокая башня, сверкающая и переливающаяся на солнце…
В последний момент ковер затормозил, сделал крутой вираж — при этом оцепеневший от страха Лафайет чуть не свалился вниз — и облетел вокруг башни.
— Точь-в-точь как мешок с картошкой, — пролепетал О'Лири. — Кто-нибудь там, наверху, помоги мне выбраться из этой переделки целым и невредимым, и я буду регулярно платить церковную десятину…
Ковер остановился и повис, покачиваясь в воздухе, у высокого окна с балкончиком в мавританском стиле.
— Отлично! Вперед, тихий ход, — скомандовал Лафайет.