Укрой меня от замыслов коварных; Делирий; Возвращайтесь живыми!; Шанс на независимость
Шрифт:
– Их чуть ли не каждый год принимают.
– Что–нибудь изменилось?
– По–моему, нет.
– Все разговоры о борьбе с коррупцией – из ужастика под названием «пчёлы против мёда». Это настоящий театр абсурда! Власть принимает закон, ограничивающий коррупцию, а главные коррупционеры страны, сидящие в первых рядах, дружно хлопают в ладоши.
Афанасий засмеялся.
– Что улыбаетесь? – заметил Зиновий.
Он очнулся.
– Вспомнил забавный случай. А вы тут по какому поводу?
– Заберу
– Кого, если не секрет?
– Не секрет, – усмехнулся усач. – Чиновников тут развелось немерено, и все лишние, как вы понимаете. Велено пятерых из Заксобрания отправить на сушу, делать им тут нечего.
– Большие шишки?
– Больше некуда: председатель Заксобрания господин Соломонов и его братия.
– Что они тут делали? – удивился Афанасий.
– Груши околачивали кое–чем, – грубовато пошутил Зиновий.
Афанасию вдруг пришла в голову идея.
– Послушайте, Зиновий, вы меня очень выручите, если исполните мою просьбу.
– Слушаю.
– Не могли бы вы на меня накричать при Соломонове? К примеру: а вы что тут толкаетесь, экстрасенсы недоделанные? Мешаете только!
– Зачем это вам? – подозрительно прищурился усач.
– Очень прошу, это нужно для дела.
– Надоело штаны протирать на борту?
– В общем, чего уж отпираться, – развёл руками Афанасий.
– Ладно, сделаем.
– Мы подойдём на корму через пару минут.
Зиновий кивнул, разворачиваясь, Афанасий поспешил к каютам жилого яруса.
Экстрасенсы группы работали, корпя над списком, который доставил посыльный Михеева.
– Спокойно, свои, – сказал Афанасий, поманил Шаймиева. – Выйдем–ка на минутку. Петяй, ты тоже.
– Я с игуменом знакомлюсь.
– Без тебя справятся.
Втроём они поднялись на среднюю палубу теплохода, с борта которого была спущена лестница, упиравшаяся в борт принайтовленного к борту теплохода катера. Однако там никого не оказалось, и Афанасий, ничего не объясняя спутникам, провёл их на корму, где под краном стояли два красавца «Мира», похожие на космические аппараты пришельцев.
Родившееся в голове сравнение позабавило Афанасия, подумавшего, что происходящее на Байкале с батипланами глубоко символично.
У первого «Мира» стояла группа людей, на гладких лицах которых лежала печать конфиденциальности и туповато–важной о т с т р а н ё н н о– с т и от мирской суеты. По этой печати можно было безошибочно определить принадлежность данных индивидуумов к чиновничьей касте, для которой, по убеждениям самих чиновников, и был создан этот мир.
Зиновий выполнил просьбу Афанасия отлично. Увидев полковника в сопровождении двух «бездельников», он сделал грозное лицо и зловеще проговорил:
– Какого дьявола вы тут крутитесь, любезный?! Что вы тут всё вынюхиваете, мешаете людям работать?! Сколько раз говорено – не путайтесь
– Кто это? – покосился на Афанасия широкий, как диван, с громадным пузом, лысый председатель Законодательного собрания Бурятии; голова у него была сплюснута у висков и имела отчётливо выраженную грушевидную форму.
– Экстрасенсы из столицы, – с театральным презрением ответил Зиновий.
– Гнать в шею!
– Вот и я о том же.
– Но–но, командир нашёлся, – скорчил обиженную мину Афанасий. – Не вы нас посылали, не вам и распоряжаться. Идёмте, господа эксперты.
Он увлёк ошеломлённых спутников за собой.
– Чего это он? – обрёл дар речи Петяй, когда они спустились на нижнюю палубу. – С ума сошёл?
– Так надо, – обыденным тоном ответил Афанасий. – Без особой нужды прошу никуда не ходить, предупреждайте заранее, если хотите подышать свежим воздухом.
– Да в чём дело?
– Я приказываю! – Афанасий добавил в речь металла. – О любых необычных проявлениях интереса к нашей работе прошу докладывать немедленно.
– Ничего не понимаю!
– Проводи его, – повёл подбородком полковник.
Сообразивший, в чём дело, Шаймиев увёл экстрасенса.
Поколебавшись немного, Афанасий набрал номер мобильного телефона Волкова:
– Рома, привет. Извини, что беспокою. Ты знаешь, что к нам на борт собирается господин Фурсенюк со свитой?
– Знаю, – ответил Волков.
– Я участвую в комбинации?
– Не знаю.
– Содержательные ответы даёшь, – хмыкнул Афанасий. – Можешь сказать прямо, что мы здесь ищем?
– Базу древних лемурийцев.
Афанасий присвистнул.
– Ничего себе новость! Они сами тебе сказали, лемурийцы, что их база находилась на дне Байкала?
– Полковник, задавай п р а в и л ь н ы е вопросы.
– Хорошо, – подтянулся он. – Откуда тебе известно, что «Миры» наткнулись на базу этих… лемурийцев?
– Может, и не лемурийцев. Этому артефакту больше десятка миллионов лет, и он оборудован подпространственным порталом, который воспринимается как глубокая шахта.
– Зашибись! То–то мои нюхачи талдычат о глубоком колодце!
– У тебя всё?
– Не груби, – опомнился Афанасий. – Мы отвлекаем на себя свору Кочевника. Если что удастся узнать, я тебе позвоню.
– Хорошо.
В трубке послышались гудки отбоя.
Появился Шаймиев.
– Ясновидцы ропщут.
– Ещё бы, я на их месте тоже возмутился бы. Пойдём к «Миру», через час очередной спуск.
Они вернулись на корму теплохода к аппаратам, где уже шла подготовка к погружению одного из батипланов.
Зиновия с депутатами Заксобрания у подводных машин уже не было, катер с делегацией отошёл от борта «Метрополии» и неторопливо удалялся к восточному берегу, над которым поднималось солнце.