Укус змейки

Рэдкомб Люси

— Осталось только убедить Джефа? — мстительно откомментировала Мэри. — Если «папочка» хотел, чтобы вы поженились, почему он не познакомил вас при жизни? Коли ваш отчим и впрямь любил своего ученика, он должен был сделать все, чтобы защитить его от вас.

— Между нами, мой отчим был непроходимым идиотом. Да, я вполне способна повлиять на Джефа, — ядовито улыбнулась Сандра. — Когда мы поженимся, мое влияние заметно укрепится. А вы, — поморщилась она, — обхаживаете детей и разыгрываете из себя добрую самаритянку: всех уже тошнит от подобного лицемерия. Кого вы пытаетесь обмануть? Я просмотрела

ваши фотографии — так это же когда было…

— Какие фотографии? — недоуменно переспросила Мэри, удивляясь столь резкой смене темы.

— Ну ни дать ни взять — невинная овечка, — мерзко захихикала Сандра. — На что вы, собственно, рассчитывали, всучив ему пачку снимков? Ведь вы уже и не танцуете.

— У него есть фото с моими сольными выступлениями? — не поверила услышанному Мэри.

— Вот-вот, с «сольными выступлениями». Сплошной разврат, вот как я это называю!

Голова у девушки шла кругом. Из слов Сандры следовало, что у Джефа есть снимки заветного спектакля Кристофера Медани; молодой и талантливый хореограф подготовил постановку специально для нее. Она танцевала главную партию в нескольких спектаклях, а потом приключилась эта злосчастная травма. Кристофер подарил снимки ее родителям уже после трагедии. Откуда они у Джефа?

Да, это «Фантазии на тему Казановы», но разве можно назвать этот балет развратом! Простой, безыскусный рассказ о любви пробудил к жизни все ее, Мэри, замечательные возможности как балерины. — При мысли о том, что не довелось танцевать и дальше, у нее выступили слезы.

— Думаю, вам пора, — тихо сказала девушка, расправляя плечи и глядя прямо в лицо гостье.

— Я так понимаю, вы все-таки примете приглашение?

— Еще бы! — охотно подтвердила она. Визит Сандры заставил ее встряхнуться, вывел из состояния безволия и апатии. — Собственно говоря, я и не собиралась, но вы представили мне ситуацию в совершенно ином свете. Я, конечно, могла бы запереться в четырех стенах и терпеливо ждать, как и подобает обманутой влюбленной героине, пока герой не одумается и не бросится к ее ногам. Но вы мне напомнили, что роль типичной романтической героини — не для меня; смирение и кротость никогда не входили в число моих достоинств. Импровизации удаются мне куда лучше.

Мэри весело рассмеялась, видя смятение соперницы.

— Скажу вам вот что: вас ожидает серьезное сражение. Может, Джеф и не ответит мне взаимностью, зато чертовски ясно одно: таким, как вы, в его жизни точно не место!

— Вы об этом пожалеете! — пригрозила Сандра неуверенно.

— Надеетесь сыграть на моих сомнениях? А зря. Я люблю Джефа, а вы — нет; вы любите роскошный образ жизни и высокое положение в обществе, кои сулит вам этот брак.

— Стало быть, вы знаете про семейку Мейсона? — вскинула брови Сандра. — И как это я раньше не догадалась?

Мэри подошла к двери и распахнула ее.

— Прошу оставить меня…

Готовясь к вечеру, Мэри остановила выбор на строгом, облегающем платье алого шелка, что выгодно подчеркивало достоинства гибкой, изящной фигурки. Застегивая золотое колье, обнаружила, что пальчики ее почему-то дрожат.

Дыши глубже! — строго приказала она себе, отступила на шаг от зеркала и удовлетворенно

кивнула. Вырез платья открывал плечи и шею, округлая грудь выступала под обтягивающей тканью, черные туфли-лодочки на высоких каблуках придавали фигуре стройность.

Пусть только посмеет не обратить внимания, подумала она, накладывая блеск на чуть подкрашенные губы. Когда прозвенел звонок в дверь, подхватила с кровати шифоновую накидку и сумочку и бросилась в переднюю.

С неистово бьющимся сердцем она глянула в «глазок», увидела знакомые локоны и тут же повернула дверную ручку.

— Привет, Джеф!

— Итак, твое сообщение по телефону, переданное мне коллегами, не было шуткой?

— Конечно нет! — Мэри просияла улыбкой, хотя в душе по-прежнему таилось подозрение. Оделся Джеф в точности так же, как в день их первой встречи, но выглядел почему-то еще более привлекательным.

— Мне очень жаль, но родители не смогут к нам присоединиться.

— Да-да, мне передали, и я был почти уверен, что ты откажешься. Ведь мы расстались не лучшими друзьями. А сегодня ты… — Он откашлялся, и по выражению его лица Мэри поняла, что ее усилия не пропали даром. — Сегодня ты — сама любезность, что ставит меня в тупик.

— А если я передумала?

— Любопытно. Ты мне расскажешь о своих колебаниях, но позже. — Джеф посмотрел на часы. — Я заказал столик на восемь. — Внезапно он коснулся рукой шелковистых волос девушки. — Ты их случайно не полируешь? — Густые блестящие пряди его явно завораживали. — Пойдем-ка, — опомнился он, предложил даме руку и повел ее к машине.

Мэри молча уселась на кожаное сиденье. Первым заговорил Джеф.

— Я тебе еще не сказал, что сегодня ты потрясающе выглядишь?

— Кажется, нет.

— Если я поправлю дело сейчас, ты меня простишь?

— Я подумаю. Видишь ли, когда девушка тратит массу усилий и времени на вечерний туалет, она вправе рассчитывать на комплимент-другой. Я провела у зеркала целую вечность… ну, пару часов, как минимум. В толк не могу взять, как это Элейн удается в любое время дня и ночи выглядеть потрясающе. Впрочем, внешние данные у нее изначально лучше.

— Возможно. — Краем глаза Джеф подметил, что спутница обиженно поджала губки, и отделался шуткой. — Данные у нее, может, и неплохие, но мне почему-то совсем не хочется трепать ее волосы, обнимать, целовать, срывать одежды.

— Тогда среди мужчин ты — редкое исключение, — добродушно отозвалась Мэри. Да и к чему заносчивость? Конечно, она затеяла сегодняшний спектакль с целью взять реванш за издевки Мейсона. Наивная — вот она кто. Наивная, глупая девочка! Рассчитывала укротить этого человека? Да всегда ей плясать под его дудку…

В ресторане роскошного отеля царила уютная, интимная атмосфера. В очаге, невзирая на теплое время года, пылал огонь; сквозь распахнутые застекленные двери свободно проникал ветерок, и в воздухе разливалось благоухание летнего вечера.

— Никогда не бывала здесь раньше, — сказала Мэри, едва улыбающийся официант принял заказ. — Тут очень мило. Терпеть не могу рестораны, где так темно, что и тарелку не разглядишь.

— А мне казалось, приглушенный свет создает особый романтический настрой.