Улан. Трилогия
Шрифт:
Подросток заулыбался и огляделся - слышит ли кто похвалу? Услышали и поздравили - результат, достойный ветерана. Пусть даже под прикрытием телохранителей...
Турок было значительно больше - порядка десяти-двенадцати тысяч и некоторые отряды были на диво хороши. Но - именно некоторые. "Разносортица" в выучке, вооружении, размерах коней и прочем была велика - и это если молчать об умении работать в строю.
Вольгаст отъехал немного в сторону, встав на небольшое возвышение - чтобы лучше видеть и командовать. Всего за несколько минут
– Гляди, - показал он Павлу на один из боёв:
– Видишь, там полсотни драгун? Костромских?
– Угу, - отозвался цесаревич.
– Прекрасный образец правильного боя.
Костромские и правду показывали высокий класс - полсотни человек действовали единым целым, благодаря чему уничтожили уже по меньшей мере вдвое больше врагов, потеряв лишь парочку своих. Вроде бы тех было значительно больше, но создавая преимущество в нужное время и в нужном месте, они отбивались с поразительной лёгкостью.
– Хороши, - с восхищением протянул Померанский, - не хуже "Варягов" действуют.
Тимоня ревниво насупился, но затем расцвёл:
– Ну так и командир у них из наших! Семёнов Данил, рыжеватый такой, он ещё при Кунерсдорфе знамя захватил!
– Помню, как же. Надо будет его к ордену представить - ну до чего полк хорош, слов нет!
Стоящая отдельно группа привлекала внимание и несколько раз приходилось отбиваться он турок. В схватках участвовал и Павел, сам же Грифич не отвлекался на возню и только командовал трубачам, глядя по сторонам. Впрочем, лёгкой эта задача для него не была и к концу боя он взмок ничуть не меньше подопечного, у которого из-под драгунской каски стекали струйки пота.
– Много ушло?
– Сотен пять прорвалось, - чуточку виновато доложил командир лёгких сотен, - но почитай все раненые.
– Ладно, - вздохнул Владимир, - сильно они нам не помешают. Выставить часовых и... приступайте.
Задачи были давно известны и отработаны, так что "мародёрка", перевязка раненых и рытьё могил для своих с последующим отпеванием заняло не больше часа.
Увы, но в этот раз "малой кровью" отделаться не удалось и в землю легло больше трёхсот русских воинов, да ещё столько же были ранены достаточно серьёзно. Вроде бы и скромные цифры - если знать, что турок полегло больше десяти тысяч, но Померанский прекрасно видел недочёты. Два полка сработали недостаточно чётко и нужно будет разобраться - почему...
Можно было утешать себя мыслью о разнице потерь и тем, что большая часть драгун - выходцы из крестьянских семей, а большая часть погибших турок - воины потомственные. Но как-то не хотелось утешаться - подготовленная засада, да единым строем, да... Потери могли быть и меньше - значительно.
Подозвав Рысьева и обговорив с ним детали, Рюген приказал ему:
– Начинайте кружить. В схватки не ввязывайтесь, просто из карабинов их ссаживайте. Даже не по людям цельтесь, а по тягловой скотине.
– Можно и по скотине, - с сомнением ответил Прохор, - но зачем?
–
В помощь "Варягам" Грифич дал два драгунских полка, приказав им стоят на подстраховке. Пусть кавалерию и выбили, но не всю.
Обстреливали обоз до самого вечера, с самых дальних дистанций. Вёлся и ответный огонь - нарезного огнестрельного оружия у турок хватало. Но есть разница - стрелять по скоплению людей или по редко стоящей цепочке улан, которые ещё и прячутся за вязанками хвороста?
– Алла!
– И несколько сотен турецких кавалеристов предприняли безнадёжную контр-атаку, вырвавшись из рядов повозок.
– Ура!
– И охраняющие стрелков драгуны смяли мусульман, втаптывая их в землю. Преследовать и лезть под пули не стали - так, отразили и хватит...
Движение обоза замедлилось настолько, что до вечера он прошёл не более пяти километров, причём часть повозок, оставшуюся без волов и лошадей, тащили люди.
– Бездари!
– Что ж ты так, княже, - укоризненно спросил Тимоня.
– Да это же жуть какая-то, - "пожаловался" Владимир, - мы же столько лет воюем с ними. В том числе и пехота против конницы - и успешно! И ничего не переняли!
– Наставник, ты увлёкся, - засмеялся Павел.
– Ну есть немного, - ворчливо отозвался Рюген под смешки окружающих.
– А что ты не хочешь их атаковать сегодня? Можно было бы хорошо проредить?
– Задал резонный вопрос Наследник.
– Сейчас они злые, драться будут ожесточённо. Ну а ночью сами себя "накрутят" и тогда пужливее будут. Ну и видишь же, что я их к воде не подпускаю. Какие-то источники они проходят, но напоить всех не получится, так что напьются только воины познатней и верховые кони, а остальным не хватит.
– Ну а как иначе?
– Удивился цесаревич, - сама логика подсказывает... Ааа! Опять твои штучки! А завтра в атаку пойдём, а у них уже единства нет - будет орать "нас предали", если ударим достаточно сильно.
– Где-то так, - улыбнулся Грифич.
Ночью отошли на десяток километров и встали лагерем, но вот лёгкая конница не спала и всю ночь изображала нападение на турок, обстреливая их из ружей и лёгких луков. Свою лепту внесли и "Волки", сумевшие прокрасться в лагерь и поджечь кое-какие припасы. Утром, когда ещё не начало рассветать, они отчитывались Рюгену:
– Поразительный бардак, - кратко охарактеризовал ситуацию в турецком лагере старший группы.
– Сир, ты же знаешь, что я на Балканах воевал...
Утвердительный кивок и "Волк" продолжает:
– Так вот - воевать турки умеют ничуть не хуже нас, а если малыми группами, так порой и лучше. Но их беда в том, что нормальных командующих у них очень мало и войска разобщены. Ну а здесь... Сир, я так и не понял, что делал Иваззаде Халил-паша на посту командующего**! Настолько бездарного управления войсками я ещё не встречал.