Улей
Шрифт:
На часах мигало час ночи. В фургоне стоял промозглый холод, и паренек завернулся поплотнее в свою куртку. Скорее бы уже разделаться со всем… Хотя домой тоже не хотелось из-за отрешенной мамы, ее вечно пьяного любовника и надоедливых младших… Лучше уж здесь, у черта на рогах, но с Винсентом.
Тайком он снова покосился на предводителя, который сидел в одной майке на голое тело и даже не ежился… Его взгляд ушел в себя – он всегда был немного не здесь. В некоторые короткие мгновения Нико казалось,
– А почему мы не взяли еще людей?
– Потому что справимся вдвоем. И ты меня понимаешь. Люблю сообразительных.
Скорее, он ему доверял больше, чем другим. Но Винсент никогда не формулировал свои мысли так эмоционально.
Воцарилось молчание. Тогда Нико снова стал говорить, так уж он был устроен:
– А вообще эти, в «Прометее», хитро придумали со своей системой обеспечения током и водой. Ни от кого не зависят. Наблюдение со спутника. Детекторы движения. Если верить, конечно, этим фактам. В целом смахивает на фантастический фильм.
– Не задумывался, зачем тюрьме такие выкрутасы? – вскользь спросил Винсент.
– Ну, не знаю. Все-таки там держат опасных преступников. Говорят, там террористы.
Предводитель «Невидимой армии» позволил себе холодную усмешку.
– Сколько терактов было в стране за последние десять лет?
– Э-э-э…
– Ни одного, – ответил он за Нико. – Так кого там держат? Не их государство боится, а нас, тех, кто снаружи и может что-то разнюхать. Руку на отсечение даю: там творится какое-то дерьмо.
Оба уставились на монитор другого компьютера, где отображалась трехмерная модель тюремного здания. Двухсотместный комплекс, занимающий площадь в девять гектаров. Да на всю Германию не наберется столько особо опасных…
– Знаешь, это забавно… – чуть позже пробормотал Винсент, не отрывая от экрана слегка воспаленных глаз. – Люди одержимы страхом и паранойей. Мы придумываем новые средства защиты, усложняем наш мир, замуровываем себя и свои ценности… но никогда, заметь… никогда не ждем удара изнутри. Почему-то он всегда должен быть извне. Это большая ошибка. В этом наше преимущество, Нико.
Нико слушал во все уши: Винсент всегда говорил что-нибудь интересное.
Внезапно в наушниках раздался голос Саида.
– Ребята, как слышно?
– Звучишь как музыка, – сказал Винсент.
– Мы уже в их системе безопасности. Слушайте внимательно. После того как вас провезут, мы, как и планировали, посылаем их камерам ложный видеосигнал. У вас есть примерно две минуты, чтобы пройти из гаража в здание. Когда будете там, мы возвратим трансляцию из гаража в нормальный режим.
– Отлично.
– Взломать их оказалось раз плюнуть, ты был прав, – хихикнул Саид. – И, что самое интересное, лазерных ловушек и детекторов движения там все-таки нет. Робот контролирует двери,
На это Винсент только странно улыбнулся.
– Не забудьте закрепить видеожучки повыше на униформе. Если вы просто увидите что-то запретное, запись – уже компромат, и тогда не надо будет искать серверную комнату. Надеюсь, обойдется без инцидентов. Мы не сможем вас прикрыть в таком случае… И еще один момент…
– М-м-м? – спросил Винсент.
– Мы не видим видео из тюремных камер. В системе есть первый этаж, коридоры второго и третьего и периметр.
– Они не снимают заключенных?
– Либо нет, либо… я не знаю. Может, эти данные зашифрованы. Хотя весь «Прометей» у нас на ладони.
– Я разберусь на месте.
Саиду эта фраза не понравилась, как и Нико. В ней чудился какой-то подвох.
– Винсент, ты слышишь? Никаких рисков. Если там действительно ничего… На «нет» ведь и суда нет.
– Если мы застрянем там и не выберемся, как планировали… ты знаешь, что делать. Обрубай им электричество.
– Нет гарантии, что это даст вам шанс выйти. Ты ничего не можешь противопоставить летящей в тебя пуле.
И Саид временно отключился.
Нико хмурился, неотрывно следя за предводителем. У Винсента явно что-то на уме. Иначе откуда эти опасные светлячки в глазах и загадочные ухмылки?…
– За что ты мог бы умереть? – внезапно спросил тот.
– Я не хочу умирать.
– Ты всегда должен быть готов к смерти. Так за что, Нико?
Вопрос был так себе.
– Ну… может, защищая родных и близких.
– Хм-м-м, – протянул Винсент, явно не удовлетворенный ответом.
– Мама постоянно переживает. А еще у нее астма.
– Сочувствую.
Внезапно Нико врезал Винсенту по плечу и сердито заявил:
– Да ничего ты не сочувствуешь. Ты не знаешь, что это такое.
В ответ ноль реакции. Их вожак опять ушел в себя. С ним такое происходило: как будто контакты разъединялись.
– А ты? – тихо спросил Нико, чуть смутившись своей импульсивности. – За что умер бы ты?
Медленно Винсент повернул к нему голову, и в лице мелькнуло что-то отстраненное и пустое.
– За себя.
– А как же твои близкие?